Давай жить!
Название: Мгновение.
Автор: Kaylerin
Бета: Итачи.
Фендом: Naruto
Пейринг: Сакура|Сакура, Саске|Наруто
Рейтинг: PG-15
Жанр: drama, hurt|comfort
Статус: закончен.
Размер: мини
Предупреждения: slash, femme-slash, AU, ООС, ненормативная лексика
Дисклеймер: Kishimoto M.
Размещение: запрещено.
Разрешение автора на размещение его работы: получено.
Саммари: сладкая любовь к себе.
Конкурсная работа: Сакура-week
читать дальше
После дождя земля распухла, поднялась и дышала тяжело, впитывая в свою тёмную рыхлую поверхность влажный тёплый воздух. Комки тёмной грязи размокали на обочинах дорог, застревали между пожухлыми иголочками травы, пачкали резные яркие листья. Деревья шелестели, переговариваясь, сбрасывая гладкие капли, рассыпающиеся блёстками в темноте. После благого, наполненного золотистыми играющими лучами полудня, нестерпимой духоты, перебиваемой временами тихим, почти незаметным ветерком, на горизонте показалась тёмно-серая, тяжёлая масса туч, наваливающихся друг на друга полукруглыми расплывчатыми боками. Коноха готовилась к грозе - дети крутились возле собственных домов, где в маленьких садиках грузные бабки собирали сохнущие вещи, убирали клеёнки, тазы и прочую бытовую утварь. Взрослые шиноби подтягивались к тавернам, в предвкушении перерыва и долгожданного обеда. Остальные уже разбежались по домам и гостям. Гром раскатами громыхал над лесами, широкими пустыми дорогами и деревней до тех пор, пока серая пелена ливня не закрыла видимость. Дождь лил несколько долгих часов, пока земля остывала, а воздух становился заметно холоднее. Шум отвлекал, вызывал желание заснуть и проспать до самого утра, оставив дела, необходимые к выполнению. Внутри всё казалось сдавленным грудой камней – ожиданием, тоской, одиночеством. Сегодня был один из бесчисленных серых дней, собирающих в себе ненависть и привычность, когда внутри что-то больно разрывалось, а потом куском застревало в горле, не давая дышать. Чем-то этот день должен был отличиться. Одним шагом.
***
Сакура вздрогнула, прикусила губу и посмотрела в окно – ливень затих пару минут назад и теперь со старой металлической крыши срывались тяжёлые ручейки дождевой воды, собравшей всю пыль солнца. На улицах появились редкие прохожие, спешащие по своим делам, а дел у них сегодня было много, потому что сегодня - особенный вечер. Сегодня - праздник. Праздник, который нужен был только ей, Наруто и ещё парочке товарищей из Конохи, все остальные же отдавали честь Наруто, собираясь праздновать то, в чём они не нуждались и без чего и так ощущали трепет счастья, живя в мирное время. На глупом праздновании настоял Наруто, видимо потому, что слишком долго ждал, слишком много заставлял себя снова открывать новые пути и проходить их до самого конца, да самой цели.
Саске вернулся сам. Это было самое начало осени, когда летнее тепло совсем смягчилось под лазурным облачным небом, а ветер уже играл с опадающими листьями – ещё почти зелёными, с желтоватыми разводами, цепляющие травяные ковры сухими хрустящими боками. Саске как-то по-свойски кивнул в знак приветствия Изумо и Котетсу, когда те оторвались от карточной игры и повернули к нему лица, застывшие в удивлении. Также оглядывались люди в Конохе, те, кто знали, помнили, боялись, ненавидели и были равнодушны. Это было странно и вызывало ощущение непривычности, не более. Тот человек, по своему негласному счастью лишившийся звания нукенина за несколько мирно прожитых лет в деревне скрытой в песках, вернулся домой. Он вернулся не в Коноху, он вернулся к Наруто. Так подумала Сакура, когда решилась поднять взгляд на него при первой встрече после долгих лет. Он почти не изменился с того времени – сегодня, он был одет в совсем чистое, будто бы новое кимоно, насыщенно-красное, расшитое тёмными листьями, которое ему очень шло, меняло его образ, накладывая романтику на его вечный цинизм. У него всё такие же острые черты лица, тонкие светлые губы, длинные, чуть дрожащие ресницы, создающие серенькую бахрому тени под глазами - тёмными, поглощающими глубиной глазами, которые Сакура так любила.
- Саске… - само как-то вырвалось, так тихо и неприметно, почти скрываясь за шумным шелестом ветра. Они стояли около резиденции Хокаге в тёплый день первой недели осени, когда солнце только поднялось на самую сладкую вышину неба и застыло там, отдыхая. Наруто должен был выйти с минуты на минуту, а время казалось затянувшимся и липким мармеладом, пресным и густым. Сакура замерла, слышала, как сердце останавливается в глубине груди, оживает и снова больно бьётся в рёбра. Он на долю секунды перевёл на неё взгляд – равнодушный и слишком усталый.
- Что?
Дыхание сбилось, Сакура почувствовала, что краснеет, опустила взгляд и покачала головой – ни-че-го. Теперь - ничего. Сакура сложила руки за спиной и проглотила режущий ком в горле. Это было глупо - ожидать чего-то большего спустя столько лет. Эта любовь была потерей. Боль превращалась в отчаяние, пока сердце бросало самые мелкие осколки на дно души, врастающие туда вечными ранами. Тогда секунда за секундой казались ложью, а Саске – картиной. Эта святая бескорыстная любовь убивала, а картина никогда не оживет, давая взаимный ответ. Наруто тогда сбежал с лестницы и, запыхавшись, улыбнулся. Он теперь всегда улыбался, всегда смотрел Саске в глаза и чего-то ждал – незаметных прикосновений, коротких слов, ответов на бесконечные вопросы. Так казалось или было правдой, но Сакура не хотела верить в такую правду.
Девушка убрала мокрую светло-розовую прядку за ухо, поставила последнюю тарелку в шкафчик и, вытерев руки о короткий клетчатый фартук, отправилась в свою комнату. Что-то больно кололо в локте, так же больно, как в сердце, – ей нужно сказать ему. Станет легче. Ступени лестницы привычно заскрипели под замёрзшими ступнями, Сакура зашла в комнату и замерла серой тенью у двери. На маленькой старой тумбочке, обклеенной цветными картинками, тикал будильник – у неё всего час.
Все казалось серо-синим после дождя, прозрачные сумерки легли на подоконник, растеклись под ним, затопили комнату. Рядом с будильником блестящим металлическим боком - та самая фотография – с потерянной навсегда жизнью, когда они ещё могли видеть Сакуру, замечать, слушать. Теперь это было сказкой, сном, детством – всё, что росло в них тогда, выросло в боль и страх, силу и беспомощность. Всё замерло и рассыпалось. Что-то глухо грохнуло на улице, и кто-то вскрикнул. Сакура всхлипнула и закрыла глаза, чтобы не расплакаться. Губы задрожали, кожа белела в темноте, как мрамор, пока сердце уже булькало где-то в горле вместе с горькой ненавистью и сладкой любовью. Всё это – Саске. Каждый кусочек того, что она взрастила в себе, но держать не хотела.
- Ты меня никогда не поймёшь. Ни ты, ни Наруто… - шепнула Сакура в темноту и отошла от двери. Что-то слишком похожее на безумие щёлкало в голове, душило, царапало. Сакура остановилась возле зеркала. Зелень глаз блестела, расплывающаяся под горькими слезами, ресницы дрожали, дыхание чуть слышалось, пока Сакура смотрела на себя, – ту единственную, кто её понимал. Это могло показаться диким или банальным. Но Сакура открыла новый мир в себе слишком давно, чтобы не верить в то, что видела.
Ей часто снились выжженные солнцем поля, горячий воздух и уголь её сердца, размокающий в её собственных ладонях, когда она встречала своё отражение в том месте, что было придумано ей в давние времена её детства.
- Ты всегда здесь прячешься, – шептало отражение Сакуре, заплетая её светло–розовые пряди волос в короткую косу. - У тебя всегда влажные волосы.
- Потому что здесь очень жарко, – раздраженно отвечает Сакура, когда отражение больно тянет её за косу.
- Это же Ад. Тут должно быть жарко, – равнодушно вздыхает отражение и кладёт голову на плечо Сакуре. Та сидит на земле, всовывает руку в горячий красный песок и собирает горсть на ладони.
- Ты знаешь, - Сакура поднимает взгляд и хмурит тонкие бровки, - я хочу, чтобы он оказался здесь. Я хочу, чтобы он горел в Аду вечно, страдая от собственного бессилия.
- Нет, Сакура. Ты хочешь, чтобы они попалю сюда оба. Ко мне, – иронично произносит отражение, ухватывая двумя пальцами лицо Сакуры за подбородок и поворачивая к себе. Сакура привыкла к поцелуям отражения – своего злого, циничного, мечтающего об убийстве и пороках. У него такие мягкие и знакомые губы, совсем влажный язык и грубые поцелуи.
Сакура вспоминает этот холодный вкус стекла и кисло-сладкого сиропа каждое утро, благодарит и ненавидит небеса, что другая Сакура остаётся там, за зеркальной гладью, за льдистыми иголками снов и тайных мечтаний, сдерживая её ненависть и злость, желание убить и наслаждение болью от умирающей любви.
- Если бы Саске был картиной, то ты бы убила Наруто, не задумываясь, лишь за одно мгновение, позволяющее встретиться с его живым взглядом, – говорит отражение Сакуры, развратно выгибаясь у рамы зеркала.
- Иногда, мне кажется, что я готова убить их обоих, если это даст мне возможность вытащить тебя сюда, – отвечает девушка, отворачиваясь от циничного взгляда отражения, криво, саркастично улыбающегося, хищно поглядывающего на Сакуру. Девушка вытащила из ящика старую потёртую косметичку и высыпала на стол всю свою косметику. Затем выглянула в окно, перегнувшись через сухую, не прокрашенную раму так, чтобы из-за угла старого обшарпанного дома можно было разглядеть ближайшую улочку, – ветер так и не стих, раскачивая цветные фонарики над дверьми, собирая легкий мусор под крыльцами домов, забираясь на крыши. Женщины выходили в кимоно, с заплетёнными в красивые причёски волосами, хихикали возле шиноби мужского пола и скрывались в переулках, ведущих к главной дороге. Выбирали маски, ругали детей и просто одиноко пробегали по улице.
- Выглядит сексуально, – иронично произнесло отражение Сакуры, укладывая ногу на раму. - Не могу дождаться момента, когда ты разденешься.
Сакура повернулась и, прикрыв глаза, пожала плечами.
- Лучше скажи, что ты сделаешь, если попадёшь сюда?
- Как что? – наигранно улыбнулось отражение, прищурив глаза так, что жестокость мелькнула в них, почти уколов Сакуру. Та вздохнула, нахмурилась и продолжила выбирать что-то среди косметики, - Первым делом я тебя выебу, а затем изнасилую Саске, вскрыв его вены.
- Как приятно, – съязвила Сакура, невольно улыбнувшись.
- Я разрешу тебе посмотреть, – изящно пожало плечами отражение. Сакура кивнула в знак благодарности и подошла к массивному старому шкафу.
- Ты будешь любить меня, если выберешься?
- Я уже люблю тебя, Сакура. Я мечтаю лишь об одном мгновении, проведенном с тобой.
- Ты - сердце тьмы.
- Как пафосно. На самом деле, ты просто любишь меня, – засмеялось отражение и наполовину скрылось за рамой. - Мне пора.
Сакура повернулась к зеркалу с почти умоляющим взглядом, моргнула и на выдохе произнесла, отложив измазанную в румянах кисточку.
- Приходи ко мне, прошу, – чуть ли не плача произнесла Сакура, проводя пальцем по лбу.
- Как только позовёшь, - кивнуло отражение и исчезло в зеркальной глубине.
***
- Это безумие… - прошептала Сакура, оглядываясь на Саске. Кто-то хлопнул руками по столу совсем рядом и пьяно загоготал. Сакура поправила заколку в виде цветка, собирающую хвост в тугой пучок, и повернулась так, чтобы можно было увидеть происходящее. Ичираку Рамен сегодня был заполнен быстро приходящим, а затем исчезающим в неизвестно каком направлении народом. Наруто с увлечением рассказывал Саске какую-то чушь, пока тот опустошал бесчисленные чашки с саке. После дневного дождя земля так и не просохла, теперь комья грязи и глина прилипали к подолу кимоно и обуви. Сакуру это раздражало, и на это раздражение она отвлекалась от безразличности Саске и тугого колкого кома, по-прежнему разрывающего горло. Саске был недоволен происходящим, Наруто этого не замечал, а Сакура чувствовала, тихонько сидела рядом с ним, прикусывая мизинец и краснея от жара алкоголя в крови. Праздник превратился в свалку – все просто нашли повод надраться до беспамятства, отвлечься от повседневной суеты и порадоваться за Наруто, за спасителя их задниц и содержании их же в спокойствии. Вечер быстро становился приторным, напрягающим и затянувшимся. Сердце трепыхалось под собственными желаниями, горькими опасениями, томительностью ожидания и прочим. Рассыпанные нервы стягивали до удушья, давили в сердце, так что привычная боль становилась дикой. Сакура опустила глаза – это потому, что сейчас он рядом. Он не смотрит на неё и никогда с ней не заговорит первым, но она будет ощущать его тепло, когда он рядом, чувствовать запах чего-то пряного, сладкого, принадлежащий только ему, видеть его худые руки с длинными пальцами, острые скулы и чёрные пряди волос. Можно было смотреть на него совсем не так, как на фотографию. Можно было случайно дотронуться до его руки совсем не так, как это бывает во сне. Теперь его можно было убить совсем не так, как это бывало в мечтах. Время шло, а сидели допоздна. Когда птицы запели тоненькими голосами в тёмном уставшем лесу, звёзды высыпали из-за покрывал плотных облаков на мягкую материю неба, Наруто отодвинув от себя пустую посуду, покривил ртом и встал с места.
- Я пойду, пожалуй, – сказал он, просто пожав плечами, кивнув Сакуре и махнув на прощание Саске, а затем незаметно исчез в пустой вечерней улице. Сакура удивлённо выдохнула, даже не заметив, куда он исчез, прикусила губу и осторожно посмотрела на Саске. Тот ничего не говорил, сидел почти не двигаясь, видимо, раздумывая. Он красивый. Сейчас слегка покраснел от алкоголя, его глаза заблестели, и он был похож на ребёнка. Того ребёнка, которого она знала очень давно, а потом его не стало. Сакура с отвращением посмотрела на Саске – да, он убил его. Отвернулась и почувствовала себя безумной. За сердце будто бы кто-то схватился, пытаясь вырвать его из груди, сдавил и кинул куда-то в желудок.
Саске допил саке и поднялся с места, кивнув хозяину Ичираку в знак благодарности.
- Пока, – просто сказал он и ушёл в ту же сторону, что и Наруто. Сакура с удивлением заметила, что чуть ли не плачет, провела ладонью по щеке, перепачкав её в румянах. Надо догнать его и покончить с этим раз и навсегда. Устала мучить себя, его, Наруто.
- Я тоже пойду, пожалуй. Спасибо вам большое, – улыбнулась Сакура, Аяме радостно кивнула.
- Приходите ещё. Будем ждать.
***
- Саске...
Она ненавидела его звать так. От этого тошнило. Сакура почти не видела его в стелящемся по влажной земле тумане. Саске стоял у острого края низкого дома и смотрел вперёд, не двигаясь. Сакура обхватила себя за плечи, зашуршав тканью кимоно, – нахмурилась, проследив за колеёй на грязной дороге, и вдохнула холодный воздух. Успокоение пришло лишь на секунду, затем растаяло, оставив незаметный след. Он уже был почти у главных ворот Конохи – это навевало ностальгию.
- Чего ты хочешь?
- Я люблю тебя, Саске.
Учиха развернулся к Сакуре, его глаз почти не было видно из-за длинной чёлки. Он опустил голову и бесстрастный колющий взгляд совсем исчез в тени.
- Сакура. Я не хочу больше слышать это от тебя. Никогда.
Девушка боязливо кивнула, сжала пальцы на запястье, отвернулась и выдохнула. Всё. Хватит.
Она любит его. Ненавидит. Хочет спасти от себя и убить. Убить Сакура хочет сильнее, чем спасти. Надо перестать думать, мучить, душить себя саму. Сакуре нужна была поддержка, маленький кусочек понимания, понимание собственного страха, прощание с прошлым. Это, кажется, слишком тяжёлое испытание.
***
Сакура старалась идти совсем тихо, не привлекая внимания. Скорее всего, он знал о том, что она рядом, но почему-то ничего не делал. Это придавало уверенности. Мокрая трава щекотала щиколотки, придавливалась мягким ковром под ногами, ложилась в ямки и стелилась на выступах. Где-то совсем рядом ухала сова, взмахивала белыми крыльями и замолкала на несколько мгновений. Деревья толпились, цепляясь толстыми ветками друг за друга столь часто и плотно, что звёздный цвет с трудом просачивался между ними, тая в дождевой прохладе леса. Корни выступали из глубоких рытвин на земле, царапались тонкими прорастающими веточками, мешали идти. Сакура поскользнулась и охнула, ободрав руку об ствол дерева, тут же замерла и прислушалась – она уже заметила его бледную кожу и худую спину, руки Наруто проводящие линии по его лопаткам и неровностям позвоночника. Саске позволял Наруто утыкаться ему в плечо, чуть прикрывать глаза так, чтобы дрожащие ресницы придавали ему детскость и необычность. Он хватал его за лицо, водил большими пальцами по скулам и всматривался в тёмно-синие глубокие глаза, теперь потемневшие, как густой сироп, пока Наруто ловил губами каждый поцелуй, переплетал пальцы с пальцами Саске, чей профиль казался грифельным в темноте под редким светом. Они искали друг в друге то, что, казалось, уже давно забыто, остатки чувств, новые желания. Да, они любят друг друга. Тогда любили.
***
Сакура резко прислонилась спиной к дереву, вдыхая режущий колючий воздух ночи. Она слышала, как они сейчас возятся, у неё за спиной, шепчутся, шуршат одеждой, слышала язвительные фразы Саске и тихий смех Наруто. Сакура зажала себе рот рукой, чтобы частое, шумное дыхание в конец не выдало её. Воздух тёк сквозь пальцы во влажные приоткрытые губы, с солью слёз, с отчаянием и ненавистью. Она знала, догадывалась, но пыталась не верить в то, что это может быть правдой. Сакура ненавидела Наруто, Сакура ненавидела Саске. Но любила себя. Та любовь, которую ей дарило её собственное отражение, была настоящей, испытывающей её саму. Это была Сакура – другая, извращённая, ненормальная, смелая. Сакура покачала головой и распустила волосы, заколка выпала - руки дрожат, тонкие веточки вен расползаются под кожей, заметны. Сердце забилось невольной пташкой, стукнуло, почти умерло.
- Ты мне нужна, нужна... – Сакура закрыла глаза, кусая губу до крови, проливая слёзы. Земля была холодной, нетерпимо холодной, предательской. Доверие – было идеалом в далёком детстве. У неё были люди, которым она доверяла, у неё были друзья. У неё были Саске и Наруто. Их больше нет. Они умерли.
Сакура сложила руки и шепнула в темноту. Тихий хлопок не привлёк внимания, пока Сакура глотала собственные слёзы, улыбаясь самой себе. Она чувствовала эти знакомые руки, держащие её за лицо, перебирающие волосы, мягкие губы, целующие её в лоб и глаза.
- Я люблю тебя, моя милая, – шепнуло отражение, пугающе улыбаясь. Сакура доверяла себе, пробовала на вкус собственные слёзы, разделяя собственную досаду и счастье. Сакура мечтала о такой уверенной безумной любви. Это был выход из прошлого. Отражение – поцелуи со вкусом стекла, красивые, уверенные руки, под которыми она выгибается с блаженной улыбкой, позволяя оставить на себе синяки и ссадины. Отражение целует её в шею, так больно, что вырывается тихий стон, оно оставляет укусы и следы, расцарапывает кожу ногтями, дарит сладость и наслаждение.
***
- Дай кунай. Пойду, повеселюсь с ними, – заплетая волосы в хвост, произносит отражение. Поднимается, устраиваясь на кимоно под выступающим корнем дерева.
- Ты сошла с ума. Успеешь ещё. Останься со мной, – произносит Сакура, смеясь, наблюдая за падающим светом проснувшегося солнца, вплетающегося в листву, вспоминая мгновение, когда её любовь к себе стала настоящей.
Автор: Kaylerin
Бета: Итачи.
Фендом: Naruto
Пейринг: Сакура|Сакура, Саске|Наруто
Рейтинг: PG-15
Жанр: drama, hurt|comfort
Статус: закончен.
Размер: мини
Предупреждения: slash, femme-slash, AU, ООС, ненормативная лексика
Дисклеймер: Kishimoto M.
Размещение: запрещено.
Разрешение автора на размещение его работы: получено.
Саммари: сладкая любовь к себе.
Конкурсная работа: Сакура-week
читать дальше
После дождя земля распухла, поднялась и дышала тяжело, впитывая в свою тёмную рыхлую поверхность влажный тёплый воздух. Комки тёмной грязи размокали на обочинах дорог, застревали между пожухлыми иголочками травы, пачкали резные яркие листья. Деревья шелестели, переговариваясь, сбрасывая гладкие капли, рассыпающиеся блёстками в темноте. После благого, наполненного золотистыми играющими лучами полудня, нестерпимой духоты, перебиваемой временами тихим, почти незаметным ветерком, на горизонте показалась тёмно-серая, тяжёлая масса туч, наваливающихся друг на друга полукруглыми расплывчатыми боками. Коноха готовилась к грозе - дети крутились возле собственных домов, где в маленьких садиках грузные бабки собирали сохнущие вещи, убирали клеёнки, тазы и прочую бытовую утварь. Взрослые шиноби подтягивались к тавернам, в предвкушении перерыва и долгожданного обеда. Остальные уже разбежались по домам и гостям. Гром раскатами громыхал над лесами, широкими пустыми дорогами и деревней до тех пор, пока серая пелена ливня не закрыла видимость. Дождь лил несколько долгих часов, пока земля остывала, а воздух становился заметно холоднее. Шум отвлекал, вызывал желание заснуть и проспать до самого утра, оставив дела, необходимые к выполнению. Внутри всё казалось сдавленным грудой камней – ожиданием, тоской, одиночеством. Сегодня был один из бесчисленных серых дней, собирающих в себе ненависть и привычность, когда внутри что-то больно разрывалось, а потом куском застревало в горле, не давая дышать. Чем-то этот день должен был отличиться. Одним шагом.
***
Сакура вздрогнула, прикусила губу и посмотрела в окно – ливень затих пару минут назад и теперь со старой металлической крыши срывались тяжёлые ручейки дождевой воды, собравшей всю пыль солнца. На улицах появились редкие прохожие, спешащие по своим делам, а дел у них сегодня было много, потому что сегодня - особенный вечер. Сегодня - праздник. Праздник, который нужен был только ей, Наруто и ещё парочке товарищей из Конохи, все остальные же отдавали честь Наруто, собираясь праздновать то, в чём они не нуждались и без чего и так ощущали трепет счастья, живя в мирное время. На глупом праздновании настоял Наруто, видимо потому, что слишком долго ждал, слишком много заставлял себя снова открывать новые пути и проходить их до самого конца, да самой цели.
Саске вернулся сам. Это было самое начало осени, когда летнее тепло совсем смягчилось под лазурным облачным небом, а ветер уже играл с опадающими листьями – ещё почти зелёными, с желтоватыми разводами, цепляющие травяные ковры сухими хрустящими боками. Саске как-то по-свойски кивнул в знак приветствия Изумо и Котетсу, когда те оторвались от карточной игры и повернули к нему лица, застывшие в удивлении. Также оглядывались люди в Конохе, те, кто знали, помнили, боялись, ненавидели и были равнодушны. Это было странно и вызывало ощущение непривычности, не более. Тот человек, по своему негласному счастью лишившийся звания нукенина за несколько мирно прожитых лет в деревне скрытой в песках, вернулся домой. Он вернулся не в Коноху, он вернулся к Наруто. Так подумала Сакура, когда решилась поднять взгляд на него при первой встрече после долгих лет. Он почти не изменился с того времени – сегодня, он был одет в совсем чистое, будто бы новое кимоно, насыщенно-красное, расшитое тёмными листьями, которое ему очень шло, меняло его образ, накладывая романтику на его вечный цинизм. У него всё такие же острые черты лица, тонкие светлые губы, длинные, чуть дрожащие ресницы, создающие серенькую бахрому тени под глазами - тёмными, поглощающими глубиной глазами, которые Сакура так любила.
- Саске… - само как-то вырвалось, так тихо и неприметно, почти скрываясь за шумным шелестом ветра. Они стояли около резиденции Хокаге в тёплый день первой недели осени, когда солнце только поднялось на самую сладкую вышину неба и застыло там, отдыхая. Наруто должен был выйти с минуты на минуту, а время казалось затянувшимся и липким мармеладом, пресным и густым. Сакура замерла, слышала, как сердце останавливается в глубине груди, оживает и снова больно бьётся в рёбра. Он на долю секунды перевёл на неё взгляд – равнодушный и слишком усталый.
- Что?
Дыхание сбилось, Сакура почувствовала, что краснеет, опустила взгляд и покачала головой – ни-че-го. Теперь - ничего. Сакура сложила руки за спиной и проглотила режущий ком в горле. Это было глупо - ожидать чего-то большего спустя столько лет. Эта любовь была потерей. Боль превращалась в отчаяние, пока сердце бросало самые мелкие осколки на дно души, врастающие туда вечными ранами. Тогда секунда за секундой казались ложью, а Саске – картиной. Эта святая бескорыстная любовь убивала, а картина никогда не оживет, давая взаимный ответ. Наруто тогда сбежал с лестницы и, запыхавшись, улыбнулся. Он теперь всегда улыбался, всегда смотрел Саске в глаза и чего-то ждал – незаметных прикосновений, коротких слов, ответов на бесконечные вопросы. Так казалось или было правдой, но Сакура не хотела верить в такую правду.
Девушка убрала мокрую светло-розовую прядку за ухо, поставила последнюю тарелку в шкафчик и, вытерев руки о короткий клетчатый фартук, отправилась в свою комнату. Что-то больно кололо в локте, так же больно, как в сердце, – ей нужно сказать ему. Станет легче. Ступени лестницы привычно заскрипели под замёрзшими ступнями, Сакура зашла в комнату и замерла серой тенью у двери. На маленькой старой тумбочке, обклеенной цветными картинками, тикал будильник – у неё всего час.
Все казалось серо-синим после дождя, прозрачные сумерки легли на подоконник, растеклись под ним, затопили комнату. Рядом с будильником блестящим металлическим боком - та самая фотография – с потерянной навсегда жизнью, когда они ещё могли видеть Сакуру, замечать, слушать. Теперь это было сказкой, сном, детством – всё, что росло в них тогда, выросло в боль и страх, силу и беспомощность. Всё замерло и рассыпалось. Что-то глухо грохнуло на улице, и кто-то вскрикнул. Сакура всхлипнула и закрыла глаза, чтобы не расплакаться. Губы задрожали, кожа белела в темноте, как мрамор, пока сердце уже булькало где-то в горле вместе с горькой ненавистью и сладкой любовью. Всё это – Саске. Каждый кусочек того, что она взрастила в себе, но держать не хотела.
- Ты меня никогда не поймёшь. Ни ты, ни Наруто… - шепнула Сакура в темноту и отошла от двери. Что-то слишком похожее на безумие щёлкало в голове, душило, царапало. Сакура остановилась возле зеркала. Зелень глаз блестела, расплывающаяся под горькими слезами, ресницы дрожали, дыхание чуть слышалось, пока Сакура смотрела на себя, – ту единственную, кто её понимал. Это могло показаться диким или банальным. Но Сакура открыла новый мир в себе слишком давно, чтобы не верить в то, что видела.
Ей часто снились выжженные солнцем поля, горячий воздух и уголь её сердца, размокающий в её собственных ладонях, когда она встречала своё отражение в том месте, что было придумано ей в давние времена её детства.
- Ты всегда здесь прячешься, – шептало отражение Сакуре, заплетая её светло–розовые пряди волос в короткую косу. - У тебя всегда влажные волосы.
- Потому что здесь очень жарко, – раздраженно отвечает Сакура, когда отражение больно тянет её за косу.
- Это же Ад. Тут должно быть жарко, – равнодушно вздыхает отражение и кладёт голову на плечо Сакуре. Та сидит на земле, всовывает руку в горячий красный песок и собирает горсть на ладони.
- Ты знаешь, - Сакура поднимает взгляд и хмурит тонкие бровки, - я хочу, чтобы он оказался здесь. Я хочу, чтобы он горел в Аду вечно, страдая от собственного бессилия.
- Нет, Сакура. Ты хочешь, чтобы они попалю сюда оба. Ко мне, – иронично произносит отражение, ухватывая двумя пальцами лицо Сакуры за подбородок и поворачивая к себе. Сакура привыкла к поцелуям отражения – своего злого, циничного, мечтающего об убийстве и пороках. У него такие мягкие и знакомые губы, совсем влажный язык и грубые поцелуи.
Сакура вспоминает этот холодный вкус стекла и кисло-сладкого сиропа каждое утро, благодарит и ненавидит небеса, что другая Сакура остаётся там, за зеркальной гладью, за льдистыми иголками снов и тайных мечтаний, сдерживая её ненависть и злость, желание убить и наслаждение болью от умирающей любви.
- Если бы Саске был картиной, то ты бы убила Наруто, не задумываясь, лишь за одно мгновение, позволяющее встретиться с его живым взглядом, – говорит отражение Сакуры, развратно выгибаясь у рамы зеркала.
- Иногда, мне кажется, что я готова убить их обоих, если это даст мне возможность вытащить тебя сюда, – отвечает девушка, отворачиваясь от циничного взгляда отражения, криво, саркастично улыбающегося, хищно поглядывающего на Сакуру. Девушка вытащила из ящика старую потёртую косметичку и высыпала на стол всю свою косметику. Затем выглянула в окно, перегнувшись через сухую, не прокрашенную раму так, чтобы из-за угла старого обшарпанного дома можно было разглядеть ближайшую улочку, – ветер так и не стих, раскачивая цветные фонарики над дверьми, собирая легкий мусор под крыльцами домов, забираясь на крыши. Женщины выходили в кимоно, с заплетёнными в красивые причёски волосами, хихикали возле шиноби мужского пола и скрывались в переулках, ведущих к главной дороге. Выбирали маски, ругали детей и просто одиноко пробегали по улице.
- Выглядит сексуально, – иронично произнесло отражение Сакуры, укладывая ногу на раму. - Не могу дождаться момента, когда ты разденешься.
Сакура повернулась и, прикрыв глаза, пожала плечами.
- Лучше скажи, что ты сделаешь, если попадёшь сюда?
- Как что? – наигранно улыбнулось отражение, прищурив глаза так, что жестокость мелькнула в них, почти уколов Сакуру. Та вздохнула, нахмурилась и продолжила выбирать что-то среди косметики, - Первым делом я тебя выебу, а затем изнасилую Саске, вскрыв его вены.
- Как приятно, – съязвила Сакура, невольно улыбнувшись.
- Я разрешу тебе посмотреть, – изящно пожало плечами отражение. Сакура кивнула в знак благодарности и подошла к массивному старому шкафу.
- Ты будешь любить меня, если выберешься?
- Я уже люблю тебя, Сакура. Я мечтаю лишь об одном мгновении, проведенном с тобой.
- Ты - сердце тьмы.
- Как пафосно. На самом деле, ты просто любишь меня, – засмеялось отражение и наполовину скрылось за рамой. - Мне пора.
Сакура повернулась к зеркалу с почти умоляющим взглядом, моргнула и на выдохе произнесла, отложив измазанную в румянах кисточку.
- Приходи ко мне, прошу, – чуть ли не плача произнесла Сакура, проводя пальцем по лбу.
- Как только позовёшь, - кивнуло отражение и исчезло в зеркальной глубине.
***
- Это безумие… - прошептала Сакура, оглядываясь на Саске. Кто-то хлопнул руками по столу совсем рядом и пьяно загоготал. Сакура поправила заколку в виде цветка, собирающую хвост в тугой пучок, и повернулась так, чтобы можно было увидеть происходящее. Ичираку Рамен сегодня был заполнен быстро приходящим, а затем исчезающим в неизвестно каком направлении народом. Наруто с увлечением рассказывал Саске какую-то чушь, пока тот опустошал бесчисленные чашки с саке. После дневного дождя земля так и не просохла, теперь комья грязи и глина прилипали к подолу кимоно и обуви. Сакуру это раздражало, и на это раздражение она отвлекалась от безразличности Саске и тугого колкого кома, по-прежнему разрывающего горло. Саске был недоволен происходящим, Наруто этого не замечал, а Сакура чувствовала, тихонько сидела рядом с ним, прикусывая мизинец и краснея от жара алкоголя в крови. Праздник превратился в свалку – все просто нашли повод надраться до беспамятства, отвлечься от повседневной суеты и порадоваться за Наруто, за спасителя их задниц и содержании их же в спокойствии. Вечер быстро становился приторным, напрягающим и затянувшимся. Сердце трепыхалось под собственными желаниями, горькими опасениями, томительностью ожидания и прочим. Рассыпанные нервы стягивали до удушья, давили в сердце, так что привычная боль становилась дикой. Сакура опустила глаза – это потому, что сейчас он рядом. Он не смотрит на неё и никогда с ней не заговорит первым, но она будет ощущать его тепло, когда он рядом, чувствовать запах чего-то пряного, сладкого, принадлежащий только ему, видеть его худые руки с длинными пальцами, острые скулы и чёрные пряди волос. Можно было смотреть на него совсем не так, как на фотографию. Можно было случайно дотронуться до его руки совсем не так, как это бывает во сне. Теперь его можно было убить совсем не так, как это бывало в мечтах. Время шло, а сидели допоздна. Когда птицы запели тоненькими голосами в тёмном уставшем лесу, звёзды высыпали из-за покрывал плотных облаков на мягкую материю неба, Наруто отодвинув от себя пустую посуду, покривил ртом и встал с места.
- Я пойду, пожалуй, – сказал он, просто пожав плечами, кивнув Сакуре и махнув на прощание Саске, а затем незаметно исчез в пустой вечерней улице. Сакура удивлённо выдохнула, даже не заметив, куда он исчез, прикусила губу и осторожно посмотрела на Саске. Тот ничего не говорил, сидел почти не двигаясь, видимо, раздумывая. Он красивый. Сейчас слегка покраснел от алкоголя, его глаза заблестели, и он был похож на ребёнка. Того ребёнка, которого она знала очень давно, а потом его не стало. Сакура с отвращением посмотрела на Саске – да, он убил его. Отвернулась и почувствовала себя безумной. За сердце будто бы кто-то схватился, пытаясь вырвать его из груди, сдавил и кинул куда-то в желудок.
Саске допил саке и поднялся с места, кивнув хозяину Ичираку в знак благодарности.
- Пока, – просто сказал он и ушёл в ту же сторону, что и Наруто. Сакура с удивлением заметила, что чуть ли не плачет, провела ладонью по щеке, перепачкав её в румянах. Надо догнать его и покончить с этим раз и навсегда. Устала мучить себя, его, Наруто.
- Я тоже пойду, пожалуй. Спасибо вам большое, – улыбнулась Сакура, Аяме радостно кивнула.
- Приходите ещё. Будем ждать.
***
- Саске...
Она ненавидела его звать так. От этого тошнило. Сакура почти не видела его в стелящемся по влажной земле тумане. Саске стоял у острого края низкого дома и смотрел вперёд, не двигаясь. Сакура обхватила себя за плечи, зашуршав тканью кимоно, – нахмурилась, проследив за колеёй на грязной дороге, и вдохнула холодный воздух. Успокоение пришло лишь на секунду, затем растаяло, оставив незаметный след. Он уже был почти у главных ворот Конохи – это навевало ностальгию.
- Чего ты хочешь?
- Я люблю тебя, Саске.
Учиха развернулся к Сакуре, его глаз почти не было видно из-за длинной чёлки. Он опустил голову и бесстрастный колющий взгляд совсем исчез в тени.
- Сакура. Я не хочу больше слышать это от тебя. Никогда.
Девушка боязливо кивнула, сжала пальцы на запястье, отвернулась и выдохнула. Всё. Хватит.
Она любит его. Ненавидит. Хочет спасти от себя и убить. Убить Сакура хочет сильнее, чем спасти. Надо перестать думать, мучить, душить себя саму. Сакуре нужна была поддержка, маленький кусочек понимания, понимание собственного страха, прощание с прошлым. Это, кажется, слишком тяжёлое испытание.
***
Сакура старалась идти совсем тихо, не привлекая внимания. Скорее всего, он знал о том, что она рядом, но почему-то ничего не делал. Это придавало уверенности. Мокрая трава щекотала щиколотки, придавливалась мягким ковром под ногами, ложилась в ямки и стелилась на выступах. Где-то совсем рядом ухала сова, взмахивала белыми крыльями и замолкала на несколько мгновений. Деревья толпились, цепляясь толстыми ветками друг за друга столь часто и плотно, что звёздный цвет с трудом просачивался между ними, тая в дождевой прохладе леса. Корни выступали из глубоких рытвин на земле, царапались тонкими прорастающими веточками, мешали идти. Сакура поскользнулась и охнула, ободрав руку об ствол дерева, тут же замерла и прислушалась – она уже заметила его бледную кожу и худую спину, руки Наруто проводящие линии по его лопаткам и неровностям позвоночника. Саске позволял Наруто утыкаться ему в плечо, чуть прикрывать глаза так, чтобы дрожащие ресницы придавали ему детскость и необычность. Он хватал его за лицо, водил большими пальцами по скулам и всматривался в тёмно-синие глубокие глаза, теперь потемневшие, как густой сироп, пока Наруто ловил губами каждый поцелуй, переплетал пальцы с пальцами Саске, чей профиль казался грифельным в темноте под редким светом. Они искали друг в друге то, что, казалось, уже давно забыто, остатки чувств, новые желания. Да, они любят друг друга. Тогда любили.
***
Сакура резко прислонилась спиной к дереву, вдыхая режущий колючий воздух ночи. Она слышала, как они сейчас возятся, у неё за спиной, шепчутся, шуршат одеждой, слышала язвительные фразы Саске и тихий смех Наруто. Сакура зажала себе рот рукой, чтобы частое, шумное дыхание в конец не выдало её. Воздух тёк сквозь пальцы во влажные приоткрытые губы, с солью слёз, с отчаянием и ненавистью. Она знала, догадывалась, но пыталась не верить в то, что это может быть правдой. Сакура ненавидела Наруто, Сакура ненавидела Саске. Но любила себя. Та любовь, которую ей дарило её собственное отражение, была настоящей, испытывающей её саму. Это была Сакура – другая, извращённая, ненормальная, смелая. Сакура покачала головой и распустила волосы, заколка выпала - руки дрожат, тонкие веточки вен расползаются под кожей, заметны. Сердце забилось невольной пташкой, стукнуло, почти умерло.
- Ты мне нужна, нужна... – Сакура закрыла глаза, кусая губу до крови, проливая слёзы. Земля была холодной, нетерпимо холодной, предательской. Доверие – было идеалом в далёком детстве. У неё были люди, которым она доверяла, у неё были друзья. У неё были Саске и Наруто. Их больше нет. Они умерли.
Сакура сложила руки и шепнула в темноту. Тихий хлопок не привлёк внимания, пока Сакура глотала собственные слёзы, улыбаясь самой себе. Она чувствовала эти знакомые руки, держащие её за лицо, перебирающие волосы, мягкие губы, целующие её в лоб и глаза.
- Я люблю тебя, моя милая, – шепнуло отражение, пугающе улыбаясь. Сакура доверяла себе, пробовала на вкус собственные слёзы, разделяя собственную досаду и счастье. Сакура мечтала о такой уверенной безумной любви. Это был выход из прошлого. Отражение – поцелуи со вкусом стекла, красивые, уверенные руки, под которыми она выгибается с блаженной улыбкой, позволяя оставить на себе синяки и ссадины. Отражение целует её в шею, так больно, что вырывается тихий стон, оно оставляет укусы и следы, расцарапывает кожу ногтями, дарит сладость и наслаждение.
***
- Дай кунай. Пойду, повеселюсь с ними, – заплетая волосы в хвост, произносит отражение. Поднимается, устраиваясь на кимоно под выступающим корнем дерева.
- Ты сошла с ума. Успеешь ещё. Останься со мной, – произносит Сакура, смеясь, наблюдая за падающим светом проснувшегося солнца, вплетающегося в листву, вспоминая мгновение, когда её любовь к себе стала настоящей.
@темы: Yuri, Not my, Sakura/Sakura, Fanfiction
-
-
15.08.2011 в 20:29-
-
18.08.2011 в 11:10Как раз тот случай.
-
-
24.08.2011 в 12:28Воистину так...
-
-
25.08.2011 в 12:06Здесь не тот случай)
Потому что, когда что-то умирает, рождается что-то новое, и это не секрет))