Mad fox, bad fox, just another dead fox.
Название: Снег. Вода. Ветер.
Автор: Sydney_Don
Бета: Shushanic
Жанр: юри
Пейринг: Тсунаде/Сидзуне
Рейтинг: PG-15
Дискламер: все права принадлежат их законным владельцам
Размещение: указывайте автора и вперёд
Статус: закончен
Снег На главной улице деревни Скрытой во Льдах загорались фонари. Снег искрился в их мягком, матовом свете. После зачистки дороги, обочины скрылись под цепью невысоких сугробов. На серое, пребывавшее весь день во власти туч, небо быстро надвигалась ночь.
Перед яркой, невольно привлекающей к себе взор, витриной стояла молодая девушка. Казалось, она не замечала раздражённых взглядов хмурых продавцов уже закрытого магазина. Персонал наводил порядок после рабочего дня и вскоре свет в помещении погас. Осталась только гирлянда мерцающих разноцветных огоньков, украшавшая витрину. В её центре находился предмет, привлёкший внимание молодой куноичи. На зелёной ткани покоилось одно из самых лучших кимоно, которое когда-либо доводилось видеть Сидзуне. Атласная ткань нежного, бежевого цвета была украшена искусной вышивкой в белых и золотистых тонах - пагода с позолоченной крышей, на фоне заснеженной горы.
Девушка улыбалась, представляя, как восхитительно смотрелось бы это кимоно на женщине, с глазами цвета каштанов и непослушными светло-русыми прядями.
- Сидзуне!
Негромкий оклик вывел её из приятных раздумий.
На противоположной стороне дороги стояла, та самая, кареглазая, обладательница русых локонов, хоть ее наряд и выглядел гораздо прозаичней царственного образа из грёз юной куноичи.
– Тсунаде-сама... – выдохнула Сидзуне и перебежала на противоположную сторону улицы, - как прошла оставшаяся часть встречи?
– Ну да ты их знаешь, - неопределённо ответила женщина, и, развернувшись, зашагала вверх по улице.
Её зыбкая тень то пропадала, то вновь появлялась в свете фонарей.
Сидзуне понимающе вздохнула и побрела следом. Ослабленная вражескими нападениями и межклановыми разборками, Коноха сейчас не могла диктовать условия союзникам. В них она остро нуждалась, даже в столь незначительных как параноидальный дайме Страны Льда.
Девушка неодобрительно поджала губы:
«Это надо же, вынудить Хокаге путешествовать без эскорта! Да что он себе позволяет, старый крокодил! Шпионов он боится! Да им и делать тут нечего. Какие могут быть секреты в этом захолустье?!» – возмущалась про себя куноичи.
От услуг местных синоби, предложенных дайме в качестве охраны и ассистентов Хокаге, на время пребывания в стране Льда, отказалась уже сама Тсунаде.
И вот, женщины снова путешествовали вдвоём, как в те, кажущиеся сейчас такими далёкими дни, когда Тсунаде ещё не носила титул Хокаге, а вместе с ним и тяжёлое бремя ответственности за благополучие деревни Скрытого Листа.
Дорога к резиденции государственных гостей лежала через запорошенный снегом парк. В отличие от улицы, его дорожки никто не чистил, и женщины брели по щиколотку в снегу. Сидзуне поравнялась с наставницей, и теперь они шли рядом.
- Тсунаде-сама... - голос Сидзуне звучал непривычно глухо, - всё же было бы лучше, если бы вместо меня, вторым человеком в делегации Конохи стал Дзирая-сама или глава клана Хьюга. Эти люди придали бы авторитета, не говоря уже о том, что защитить вас, они смогут лучше, чем я.
Девушка, вздохнув, замолчала.
Какое-то время, только скрип снега под ногами нарушал воцарившуюся тишину.
- Не стоит меня недооценивать, Сидзуне , - в тихом голосе Пятой зазвенели стальные нотки. - Если здесь ты, а не они, значит, я посчитала что так надо. Да и вообще, - добавила она с озорным огоньком в глазах, - я не уверена чего от Дзираи будет больше, пользы или проблем. Боюсь, не политические интриги будут у него на уме. Разве ты не заметила, какие у дайме прелестные дочери?
Куноичи одарила наставницу беглым взглядом, но если Сидзуне и хотела что-то сказать, то её мысли так и не обрели формы слов.
Неожиданно Тсунаде остановилась, хлопнула в ладоши и, идеально копируя фирменные прыжки и поклоны Эро-саннина, когда тот совершал формальное представление своей персоны, глубоким голосом изрекла:
- Это я, Дзирая, легендарный жабий саннин, осчастливил вас своим присутствием. Трепещите перед моей новой извращённой техникой: Ича-ича дзютсу. Если мне не принесут самое дорогое саке, и красивейшие девушки деревни не составят мне компанию, я упомяну имена лучших синоби Страны Льдов в своей новой книжке, «Тысяча и одна проблема эрекции».
Хокаге настолько удалась пародия на старого соратника что Сидзуне невольно расхохоталась.
-Ах, Тсунаде-сама, - сквозь смех выдавила куноичи, - ну нельзя же так…
Она уже собиралась закончить предложение, когда твёрдый комок снега, довольно больно встретился с её лицом. От неожиданности Сидзуне отшатнулась назад, и, надо сказать, вовремя : следующий снежок пролетел в буквально в сантиметре от неё.
-Тсунаде-сама! – ошарашенная куноичи с трудом успевала уворачиваться от белых снарядов. - Тсунаде-сама!
Но руки уже лепили немаленького размера снежок:
- Получите!
Снежная перестрелка сопровождалась заразительным хохотом Тсунаде и периодическими вскриками её подчинённой, которая приняла на себя гораздо больше снежных снарядов, чем послала в цель. Тогда девушка, запорошенная одежда которой являла собой неопровержимое доказательство меткости наставницы, решилась на дерзкий манёвр.
На данный момент, Тсунаде находилась в стратегически невыгодной для себя позиции – под невысоким деревом, ветки которого прогинались под весом снега.
Сидзуне оставалось надеяться, что легендарная Хокаге не разгадает её плохо продуманный план.
Глубокий вдох, выдох… вперёд. Используя, заметённые снегом лавочки для прикрытия, куноичи короткими перебежками сокращала разделяющее женщин расстояние . Несколько кунаев, умело посланных в тонкую верхушку дерева, спровоцировали небольшую лавину на голову Пятой.
Сидзуне, воспользовавшись этим моментом, совершила ловкую подсечку и прижала женщину к земле. Свободной рукой она воодушевлённо мылила лицо Тсунаде снегом.
-Сидзуне, как ты смеешь! Быстро отпусти свою Хокаге. - пригрозила Пятая, стряхивая непрошенный макияж. Но глаза Тсунаде смеялись и, хотя её нечеловеческая сила позволяла в любой момент отшвырнуть куноичи в ближайший сугроб, она не предпринимала попыток освободиться от хватки Сидзуне. Та только крепче прижала Хокаге к себе. Их взгляды встретились, и девушке показалось, что весь остальной мир померк, стушевался и отошёл на задний фон. Сейчас для неё существовали только огромные, лучистые глаза Тсунаде, и бешеный стук собственного сердца. Сидзуне видела, как губы наставницы озарила хитрая улыбка, и поняла, что женщина догадалась, какие чувства сейчас испытывает куноичи. Почему при осознании этого факта Сидзуне не охватило смущение, девушка сказать не могла. Возможно потому, что все невысказанное наконец-то получило безмолвное признание.
- Сидзуне!
Испуганный крик Тсунаде вывел девушку из оцепенения. Она успела обернуться и заметить непонятно откуда взявшуюся глыбу льда, летевшую в её направлении. Куноичи инстинктивно оттолкнула наставницу в сторону, но сама увернуться не успела: ее пронзил обжигающий холод, а вместе с ним и резкая боль. Сознание девушки лишь отметило тот факт, что ледяной снаряд миновал Тсунаде, и провалилось в, давящую своей тишиной, темноту.
При каждом движении её тело отзывалось тупой ноющей болью. Приглушённо, как сквозь вату, доносились чьи-то голоса. Сидзуне, не открывая глаз, безотчётно повернула голову в направлении говорящих и, ей показалось, что тысячи иголок пронзили шею и затылок. Девушка невольно застонала, чем привлекла внимание находящихся в комнате людей.
- Постарайся не делать резких движений, Сидзуне, - произнёс такой знакомый голос, в котором сейчас звучало неприкрытое волнение.
– Тсунаде – сама, - прошептала девушка запёкшимися губами, – что...
Ш-ш-ш, - оборвала её Тсунаде и куноичи почуствовала, как тёплые пальцы наставницы коснулись её губ, - я тебе всё расскажу... только не сейчас, сейчас тебе необходим отдых. Девушка собиралась возразить, но её опередил приятный мужской голос:
- Она медик, Тсунаде, ей лучше знать.
Cидзуне, даже не открывая глаз знала, что гневный взор Хокаге сейчас устремлён на говорящего. После небольшой паузы с губ женщины слетел вздох. - Ты всё равно поступишь по-своему, что бы я не говорила. – устало молвила она и присев на край больничной койки и взяла холодную руку Сидзуне в свои ладони
- Сидзуне, ты помнишь, что произошло? – негромко спросил Дзирайя. Приятный мужской голос принадлежал именно ему.
Куноичи неопределённо мотнула головой. Теперь она была неуверенна, что её воспоминания реальны. Дзирайя удовлетворённо кивнул.
-Так я и думал. Твоё нынешнее состояние - результат совместного эффекта гендзютсу и редкого яда. Мы нашли тебя на полу кабинета Хокаге, и Тсунаде-сама практически вернула тебя с того света. Я ещё не уверен, кого именно ты там вспугнула, но они очень ловко замели следы своего присутствия. Даже твои воспоминания о них вернутся не скоро, а могут не вернуться вообще. Но с подобным симбиозом иллюзии и яда я сталкиваюсь впервые. Кем бы шпионы ни оказались, профессионализма им не занимать. Этот яд попадает в кровь и быстро разносится по всему телу, а иллюзия мешает поражённому им человеку позвать на помощь или оказать сопротивление. Более того, если при обычных гендзюцу человек испытывает неприятные ощущения и подсознательно стремится освободиться от их воздействия, то в твоём случае, тот яд, который они использовали, обладает галлюциногенными свойствами. Он превращает иллюзию из неприятной в желаемую и, поражённый ею будет подсознательно сопротивляться прекращению гендзюцу.
В сознании Сидзуне промелькнула мысль, что она, должно быть, до сих пор не вполне оправилась от последствий атаки, потому что мозг упорно отказывался воспринимать полученную от саннина информацию. Девушка вопросительно взглянула на Тсунаде и старшая женщина лишь кивнула в ответ, отметая любые сомнения.
Всё верно. Отравленная кровь пульсировала в висках и каждый удар отдавался глухой болью в затылке.
«Страны Льдов нет на карте, Коноху не раздирает междуусобная вражда, и авторитет Хокаге страны Огня непререкаем.»
Сбрасывая путы иллюзии, сознание девушки добавило ещё один немаловажный факт: её наставница уже много месяцев как обручена с Дзирайей.
- Боже, какой бред, - простонала Сидзуне, массажируя виски , в надежде избавиться от тех воспоминаний.
События предыдущей ночи медленно, но верно вырисовывались в памяти. Она вспомнила, что в ту ночь не могла заснуть обдумывая идеи, связанные с работой. Решив убить несколько зайцев сразу, Сидзуне отправилась на ночную прогулку к офису Хокаге, с целью, во-первых, проверить кое-какие данные, а во-вторых, она надеялась, что этот небольшой променад поспособствует здоровому сну. Не спеша, куноичи подошла к зданию и, по-прежнему пребывая в раздумьях, машинально открыла дверь кабинета. Девушка вспомнила, что потянулась к выключателю, но все последующие события сейчас являлись для неё такой же загадкой, как и для саннинов.
- Ты совсем ничего не можешь вспомнить о тех, кто на тебя напал, Сидзуне? – поинтересовался Дзирайя с робкой надеждой в голосе.
Девушка отрицательно помотала головой.
- Я постараюсь, Дзирайя-сама, - с сокрушением сказала куноичи, - но пока, ничего.
- Дзирайя – отчитала его Тсунаде, - дай её время оправиться. Подожди меня у главного входа, - произнесла она, давая понять, что их визит подошёл к концу.
– Поправляйся скорей, Сидзуне, а то ты не успеешь подготовиться к нашей свадьбе.
Легендарный саннин подмигнул девушке и вышел из палаты.
Хокаге задержалась чуть дольше. Она проинструктировала куноичи по поводу лекарств, которые той полагалось принять и пообещала наведаться в конце дня. У порога палаты, держась за ручку полуоткрытой двери, женщина обернулась. Непринуждённо, саннин поинтересовалась:
- Сидзуне, а что ты видела, находясь во власти гендзютсу? Просто твоё подсознание так упорно сопротивлялось нашим усилиям развеять иллюзию, я подумала что это, наверное, было что-то очень приятное. Случаем не Генма, а?
Сидзуне была слишком смущена неожиданным вопросом, чтобы заметить что несмотря на шутливый тон и игривую улыбку на губах Хокаге, в устремлённом на неё пронзительном взоре не было и тени насмешки. Девушка склонила голову на жиденькую больничную подушку и отвернулась к окну.
- Снег, Тсунаде-сама, просто снег.
ВодаХокаге бесцельно бродила по рабочему кабинету. Стопки неразобранных бумаг на столе бросали немой укор. Но женщина знала, что любая попытка заняться бумажной работой сейчас, обернётся провалом. Она мысленно пожалела, что на данный момент не было ни одной миссии требовавшей участия Хокаге. Новые впечатления и физическое напряжение могли бы послужить антидотом от этого чувства навязчивой пустоты. Чувства, возникшего непонятно откуда. Чувства пробравшегося в сердце Годайме и исподволь гложещего его уже не первый день Она не могла дать ему точное определение в словах... Как будто чего-то не хватает, словно кусочек сложной мозаики жизни потерялся и теперь вся картина выглядит незавершённой.
Всё в рабочем кабинете пронизано невидимым присутствием Сидзуне: аккуратно разложенные бумаги, забытая на поддоконнике чашка, чёткий почерк в графике деловых встреч, икебана в углу кабинета. Взгляд Тсунаде упал на приоткрытую дверь небольшого хранилища, смежного с кабинетом. В нём нашли временное пристанище те свитки которые часто требовались Хокаге в работе. Ради её удобства они перекочевали сюда из более неприступного архива Конохи.
На стене небольшой, лишённой окон комнатки висела запасная форма ассистентки и одно из парадных кимоно Пятой, появившееся тут по настоянию Сидзуне. Необходимость его наличия помощница аргументировала вековой мудростью: «На всякий случай».
Поддавшись мимолётному импульсу, Тсунаде ступила в прохладный полумрак кладовки. Свитки и документы занимали несколько полок. А на самой нижней красовался небольшой чайник Сидзуне, несколько чашек, аккуратно перевёрнутых донцами вверх и жестяная коробочка, наполненная ароматным зелёным чаем.
Сейчас, как никогда, Тсунаде захотелось услышать привычное позвякивание посуды о поднос, вдохнуть аромат свежезаваренного чая и, подняв взгляд от бумаг, увидеть улыбающееся лицо ученицы.
Но вот уже ровно неделю после проишествия в офисе Хокаге, её ассистентка не выходила на работу. То что Сиздуне не принимала участия в миссиях пока не вызывало удивления. Но когда Тсунаде навестила выписавшуюся из больницы куноичи, ей показалось что девушка намеренно избегает общества соратников. Короткий визит Хокаге был заполнен неловкими паузами. Сидзуне ни разу не подняла на наставницу взгляд.
Пятая задумчиво провела кончиками пальцев по всей длине синоби - экипировки Сидзуне. Лишь на мгновение лицо профессиональной куноичи выдало её внутренние сомнения . Так беззвёздное ночное небо на краткий миг окрашивается всполохом далёкого пожара. А уже через несколько секунд Годайме Хокаге твёрдым шагом покинула хранилище.
Тёплый летний вечер уже уступал свою власть ночной темноте, когда Тсунаде наконец удалось вырваться из круговорота дел. Она неторопливо брела по пыльной улице. Невидимый хор цикад приветствовал своей странной музыкой наступление ночи. На ещё сохранявшем толику дневной голубизны небе зажигались первые звёзды. Где-то неподалёку звенели колокольчики детского смеха и слышались суровые оклики матерей, пытавшихся развести своих чад по домам.
Продавцы небольших магазинчиков привычно суетились, обслуживая припозднившихся покупателей. Персонал, готовясь к закрытию, заносил выставленный на улице товар внутрь.
Тсунаде, с лёгким удивлением взглянула на пластиковый пакет в своей руке. Объяснить логически наличие в нём бутылки сакэ и коробки любимых сладостей Сидзуне, она не могла. Ведь Хокаге покинула офис с твёрдым намерением успеть к закрытию цветочного магазина семьи Яманако.
Размышляя о превратностях судьбы, которая, как иногда казалось Пятой, руководствовалась принципом «Хотите как лучше - получите как всегда», женщина достигла порога хорошо знакомой квартиры. Но несмотря на настойчивый стук, дверь так и не отворилась.
Девушка, погрузилась в приятно пахнущую, обжигающе-горячую воду до подбородка и, запрокинув назад голову, блаженно закрыла глаза. Но если благодарное тело быстро расслабилось в тепле ванны, то упорядочить спутанный бег мыслей было трудней.
События прошлой недели заставили её, наконец, признаться, хотя бы самой себе, что её чувства к Пятой, больше не вмещались в привычные рамки отношений наставницы и ученицы, ассистентки Хокаге, или даже, испытанной и надёжной, личной поверенной Тсунаде-самы. Нет, это открытие не явилось для Сидзуне громом среди ясного неба. Подсознательно, она всегда знала что, рано или поздно, чувства всплывут на поверхность. Единственное, что она не могла предположить это их интенсивность, и то, что вражеские синоби послужат невольным катализатором.
Тело и лицо девушки распарились и порозовели. Сидзуне оперлась руками о края ванны и чуть приподнялась. Кончики пальцев плавно скользнули по темнеющим у поверхности воды соскам и замерли, словно чего-то опасаясь.
-Тебе помочь, – раздался вдруг знакомый голос, в котором сейчас слышалось нескрываемое ехидство.- Спинку не надо потереть?
От неожиданности Сидзуне резко вскочила на ноги. Однако быстро сообразив, что в её положении это не самый удачный ход, тут же плюхнулась обратно. Стыдливо прикрывая грудь руками, она вновь ушла под воду до подбородка. Сквозь густые клубы пара девушка различила, в проёме двери знакомый силуэт.
- Тсу…Тсунаде-сама! Как?.. Что вы здесь делаете? Удивление в голосе куноичи тут же уступило место обеспокоенности.
- Что-то случилось?
- Конечно случилось!
Пятая решительно захлопнула дверь. Она пересекла разделяющее женщин пространство и присела на край ванны.
- АНБУ завалили меня докладами, у совета пенсионеров- сплетников постоянно возникают какие-то неразрешаемые вопросы, я исчерпала месячный запас уважительных причин для уклонения от встреч со скучными представителями ещё более скучных даймио и самое ужасное, что никто не умеет заваривать нормальный зелёный чай…
Тут Хокаге остановилась и с интересом посмотрела на обнажённую подчинённую, которая по прежнему сидела, по уши в воде, обхватив грудь руками и поджав ноги.
- Сидзуне, не стесняйся, я же медик и женщина, врядли у тебя есть что-то, чего я не видела. Или вражеский яд вызвал необратимые мутации и ты отрастила третью грудь? В таком случае я женщина-медик и ты просто обязана мне это показать, ради твоего собственного здоровья, и научного прогресса на благо Конохи.
Насмешливый взгляд беспощадно сверлил смущённую ассистентку.
- Тсунаде-сама…как вы сюда попали?! Я ведь точно знаю что закрывала дверь – В этот вопрос Сидзуне вложила всю строгость, на которую была способна в данной ситуации.
Пффф…- невозмутимо усмехнулась Тсунаде, - Долго ли умеючи. Синоби мы или не синоби, в конце концов?
- Вот именно! Синоби! А не рецидивисты медвежатники! Ох, Тсунаде-сама, вы неисправимы.
- Ага. Слушай, чем это так хорошо пахнет? Ты что-то добавляла в воду?.
Наклонившись, Сидзуне пошарила рукой за бортом ванны и с гордостью продемонстрировала наставнице сосуд с подозрительным содержимым.
- Это мой собственный набор трав! Способствует снятию умственного и телесного напряжения.
- Ааа… Так всё таки мутации не случилось, – задумчиво протянула Хокаге и куноичи с опозданием заметила, что взгляд женщины устремлён совсем не на её достижение в травотерапии.
-Тсунаде-сама! – воскликнула куноичи. От возмущения она чуть не выронила настойку из рук.- Вы сказали это таким тоном, словно сожалеете о том, что со мной всё в порядке!.
- Нет, нет! Что ты! Но согласись, это бы открыло новые горизонты в медицине… не говоря уже о прочих, кхм, отраслях. Дзирайя сделал бы из тебя звезду мирового масштаба, администрации Конохи до конца жизни бы не пришлось беспокоиться о финансовых проблемах и от поклонников у тебя отбоя бы не было.
- Да уж, мне скорей пришлось бы отбиваться от кунаев их разъярённых девушек и предложений работы в цирке, - хихикнула Сидзуне.
- Тсунаде-сама! Что вы делаете? – смущённо пробормотала она, заметив что наставница неспеша освобождается от одежды.
- Ты же сказала что твои травы снимают напряжение. А у кого больше стресса чем у Хокаге без ассистента? Двигайся!
Обнажённая Тсунаде грациозно погрузилась в воду и потянувшись, блаженно вздохнула.
Несмотря на то, что ванна без труда вмещала двух человек, их тела соприкоснулись и Сидзуне судорожно сглотнула, лихорадочно соображая каким образом с честью выйти из пикантной ситуации. К счастью, Пятая пришла на помощь своей, вконец растерянной, ассистентке.
- Сидзуне, я там тебе кое-что принесла, на кухне оставила. Не хочешь взглянуть? – небрежно бросила Хокаге, внимание которой сейчас было сосредоточено на собственной изящной ножке с безупречным педикюром.
- Всё лучше чем рассматривать ваши пятки, - процедила сквозь зубы девушка, выбираясь из ванны и накидывая лёгкий халатик.
- У тебе же сохранились стопки, которые я дарила на новоселье? - крикнула вдогонку Пятая, провожая подчинённую хитрым взглядом прищуренных карих глаз. Куноичи обречённо вздохнула. Содержимое пакета она теперь могла предсказать с точностью бьякугана.
Клубы пара рассеялись. Тёплая вода плескалась от методичных движений куноичи, иногда выплёскиваясь за край ванны. Тогда мелкие капельки оседали на изящной бутылочке, с выгравированными на стекле летящими журавлями, и двух перевёрнутых вверх дном пиалках.
- Э, Сидзуне, - лениво протянула Хокаге, не поднимая головы от сцепленных на бортике ванны рук.
- Ммм? – озвучила её ассистентка своё внимание, по-прежнему массажируя загорелую шею, плечи и спину начальницы.
- Так что же ты, всё таки, видела находясь в плену гендзюцу?
Ритм методичных движений сбился всего на мгновение, а плеск воды был единственным звуком нарушавшим воцарившуюся тишину ненамного дольше.
- Вас, - последовал незамысловатый ответ.
Потом, Сидзуне решит что, выпитое саке, расслабляющая ванна и неординарность ситуации явились необходимыми составляющими неожиданного приступа искренности. А в тот момент, девушка успела только удивиться смелости собственных слов. Непроизвольно она затаила дыхание, будучи не в состоянии предположить, как наставница отреагирует на подобное признание.
Тсунаде повернулась и Сидзуне, про себя, отметила, что в карих глазах на этот раз не было и тени насмешки. Серьёзный и как показалось девушке, немного грустный, взгляд старшей женщины скользнул по её лицу. Кончиками пальцев Тсунаде медленно провела по щеке ученицы, оставляя влажный след. Чуть улыбнувшись уголками рта, Хокаге произнесла: - Долго же ты заставила меня ждать.
Куноичи была уверена, что неожиданные слова наставницы она прочла по губам. Набатное биение собственного сердца заглушало все прочие звуки. Она почуствовала как пальцы Тсунаде пробежались вдоль позвоночника, нежно сжали и ласково погладили упругие ягодицы, будто знакомясь с формами. Сильные руки легли Сидзуне на талию и девушка послушно подалась вперёд. Навстречу тому, о чём разрешала себе мечтать только в беспросветной тьме бессонных ночей.
Первое соприкосновение их губ сорвало всё шлюзы сдерживающие поток эмоций. Они наслаждались телами друг друга жадно, властно, ненасытно. Отдавая и вновь перехватывая инициативу, в плену всё нарастающего возбуждения.
Когда ладонь Тсунаде по-хозяйски проникла в промежность ученицы, Сидзуне почувствовала непреодолимую слабость в коленях. Её бёдра предательски задрожали и раскрылись навстречу надвигающемуся удовольствию. Язык Тсунаде играл с затвердевшими сосками девушки. Иногда женщина нежно их прикусывала, и тогда, с губ куноичи срывался негромкий стон наслаждения. Прикосновения Хокаге напоминали игру на неком диковинном инструменте. Тело Сидзуне отзывалось на них лёгкой дрожью и прерывистым дыханием. Иногда наставница отстранялась и насмешливо заглядывала в затуманенные желанием глаза куноичи. Смущение и беспомощность которые девушка чувствовала под этим пронзительным взглядом придавали странную прелесть её ощущениям. Но разгорячённая плоть требовала продолжения и она нетерпеливо тянулась к манящей наготе. А Тсунаде дразнила и мучала ассистентку, то позволяяя достичь желанной цели, то вновь отдаляясь. Медленно и неторопливо она дарила наслаждение, изучая все заповедные ложбинки на теле ученицы. Внимательно наблюдая за реакцией куноичи. Словно невозмутимый биолог изучающий трепещущую под его пальцами бабочку. Только блеск в глазах Каге выдавал её возбуждение.
Симбиоз искусных ласк и умелых манипуляций чакрой в эрогенных зонах, заставлял Сидзуне снова и снова дрожать и выгибаться под захлёстывающими, сменяющими друг друга волнами блаженства.
Вместе, не в силах разорвать чувственную магию объятий, они вышли из ванны и сполоснулись прохладной водой, от которой исходил безошибочно узнаваемый запах мяты.
- Мята? Хорошо для поднятия тонуса, не так ли? - ухмыльнулась Пятая. В ответ девушка только улыбнулась и игриво подмигнула наставнице.
Сделав несколько шагов вперёд, по направлению к висевшему на крючке халатику, Сидзуне неожиданно подскользнулась. От падения на мокрый кафель, её спасла лишь молниеносная реакция Хокаге.
Женщина обняла чертыхнувшуюся Сидзуне и, накрыв её упругую грудь ладонями, тихо прошептала любовнице на ухо:
- Ты же понимаешь, что наш маленький эпизод в ванне был ошибкой. Давай этого больше никогда не делать
Сидзуне замерла . Она чувствовала себя как во сне, где мир рушится у тебя на глазах, а ты стоишь, не в силах пошевелиться, хотя изнутри раздирает желание бежать и сделать хоть что-нибудь чтобы остановить ужасающий процесс.
-Мало того что весь узор плитки отпечатался у меня на спине, так занимаясь любовью в подобном месте мы рискуем получить сотрясение мозга, – как ни в чём не бывало продолжила Пятая.
-Тсунаде-сама, иногда я вас ненавижу, – чётко, почти по слогам произнесла куноичи, когда ярость вернула ей дар речи. Сдёрнув злополучный халатик с крючка, она с достоинством удалилась. В тот момент, ни один детектор лжи в мире не смог бы засечь и тени притворства в её тоне.
Этой ночью Сидзуне вернула долг удовольствия, успешно компенсируя недостаток опыта энтузиазмом. Каждый стон наслаждения срывавшийся с губ Хокаге отзывался ликованием в душе девушки и сладостным томлением внизу живота. Все сомнения мучавшие её ранее перестали существовать. Все эфемерные преграды казались преодолимыми. Ранг, возраст, пол…Всё это больше не имело значения. Только бархат кожи и жар поцелуев. Только неровный, сбившийся ритм дыхания. Только дурманящая близость той, что всегда оставалась недоступна. Сплетенье тел. Сплетенье судеб.
Куноичи прильнула к наставнице всем телом и наотрез отказалась выпускать любимую из объятий.
-Тсунаде-сама, я просто не знаю что со мной будет, если я опять проснусь в больнице и всё окажется результатом какой-нибудь усовершенствованной помеси гендзютсу и секси-но-дзютсу.
-Дурочка - бесцеремонно заявила Пятая. Однако она повернулась к куноичи лицом и ещё долго находилась в такой позе, лениво перебирая воронённые пряди и нежно поглаживая крепкое тело девушки.
Сидзуне проснулась от скрипа двери. Обнаружив что в постели она пребывает в гордом одиночестве, села в кровати, закутавшись в простынь. В полумраке только зарождающегося рассвета, до боли знакомая женская фигура остановилась у входной двери. Было очевидно что Тсунаде колеблется. Она выжидательно смотрела на ассистентку.
-Тсунаде-сама…Дзирайя-сама…- наконец смогла озвучить куноичи не дававшую ей, на протяжении долгого времени, покоя, мысль.
-Дзирайя?- удивлённо переспросила её начальница, - а, это… Необходимо было убедить наших сторонников, и, особенно, не совсем сторонников, в том, что легендарный саннин, навсегда остаётся в Конохе. Обстоятельства вынуждали, а более убедительного способа, чем оглашение помолвки невозможно придумать. Я думала ты знаешь, - добавила Пятая, небрежно пожав плечами. И, не ожидая реакции ошарашенной куноичи, открыв дверь, шагнула за порог.
-Я жду тебя в оффисе,- не оборачиваясь, бросила Хокаге, и звук захлопнувшейся двери заглушил её удаляющиеся шаги.
Войдя в резиденцию Хокаге, Тсунаде сразу заметила возвышавшуюся на столе пёструю коробку. Щёлкнув выключателем, она увидела и прикреплённую к крышке записку. Беглые, неровные строчки выдали неподписавшегося автора ещё до того, как это сделал сам текст.
«Химе, произошла небольшая ошибка. Вместо заказанного нами свадебного кимоно посыльный магазина принёс это. Не сердись, я всё исправлю. Это кимоно, если понравится, оставь себе, в качестве возмещения морального ущерба. До встречи. Твой.»
Хокаге вынула из коробки и бережно развернула бумажный свёрток. Пару секунд она рассматривала наряд, перед тем как аккуратно разложить его на отполированной до блеска поверхности стола. Тсунаде перевела взгляд с бумаги в своей руке на рассеивающуюся тьму за окном. Несколько минут она закусив губу, задумчиво вглядывалась в, обретающую очертания, линию горизонта. Затем, наклонившись над столом, размашисто написала что-то на обратной стороне записки и вышла в коридор.
Наблюдателю, незнакомому со способностями синоби, показалось бы, что тёмная фигура бесшумно выросшая за спиной у Хокаге в ответ на поданный условный знак, материализовалось из глубин уходящей ночи.
- Доставь это Дзирайе-саме. Но не буди, отдай когда проснётся.
Почтительно поклонившись, посланник легендарной куноичи исчез так же бесшумно как и появился, словно ночная тень, гонимая светом нового дня; унося с собой всего три слова…
«Нам надо поговорить».
Вернувшись в комнату, рука Пятой машинально потянулась к выключателю, но замерла на полпути. Тсунаде невольно залюбовалась открывшейся взору картиной. Первые лучи солнца, нежно, словно руки любящей женщины, ласкали, разложенное на столе, атласное кимоно, цвета кофе с молоком, украшенное искусно вышитыми пагодами на фоне заснеженных гор.
Ветер Никто, из столпившихся в кабинете Хокаге людей, не заметил как молодая девушка проскользнула к выходу. Бесшумно прикрыв за собой дверь, она лёгкой поступью сбежала по ступенькам и вышла на улицу. На площади, перед зданием уже собралась многоликая толпа синоби разных деревень и рангов. Матёрые дзенины стояли бок о бок с новоиспечёнными выпускниками академий. До формального обращения Годайме Хокаге к участникам экзамена на звание чунина оставались считанные минуты.
Девушка уверенно продвигалась сквозь скопление народа. Некоторые приветливо кивали, узнав молодую помощницу Хокаге. Она отвечала смущённой улыбкой и не останавливаясь продолжала свой путь. Наконец волнующаяся масса осталась позади. Сидзуне остановилась в тени скалы, на которой благодарные потомки высекли профили предыдущих правителей Конохи. Девушка устало опустилась на землю под кроной одиноко стоящего дерева.
Порывы сильного холодного ветра уносили шум собрания в противоположную сторону. Сидзуне знала что не расслышит ни слова из приветственной речи Тсунаде, но её это нисколько не беспокоило. Куноичи посвятила не один час редактированию текста и, к этому моменту, знала его наизусть. Она облокотилась на ствол дерева и устремила выжидательный взгляд на высокую террасу резиденции Каге. В своей тёмно-зелёной форме Сидзуне практически сливалась с окружающим её ландшафтом.
Наконец, Пятая, в окружении самых почётных гостей появилась на террасе. Ветер яростно трепал формальные, белые одежды Каге, придавая всему происходящему налёт сюрреализма. Сидзуне не привыкла видеть свою начальницу со стороны. Обычно девушка была слишком занята организационными хлопотами чтобы выкроить время и стать простым зрителем. Даже не слыша, Сидзуне знала что сейчас ропот толпы смолк и только властный голос Тсунаде звенел над площадью. Куноичи не сводила с наставницы глаз, вбирая в себя всё происходящее. Каждый уверенный жест, каждый твёрдый шаг, каждый наклон головы Хокаге. Разгулявшийся над Деревней скрытой в Листе ветер заглушал слова женщины. Дикие напевы вихря заставляли Каге казаться частью стихии. В памяти куноичи всплывали отрывки услышанных когда-то мифов о манифестациях Ками. Такую власть имела Тсунаде над своими слушателями что легко было поверить в то, что это сила самой природы. Дух, существовавший задолго до основания Конохи, до появления традиций синоби. Меняющийся и неизменный. И верилось что его присутствие, в этом уголке земли, будет ощущаться даже после того как время сотрёт из памяти имена всех присутствующих сегодня синоби. После того как умрёт последний человек знавший верную ассистентку Годайме Хокаге.
В жизни Сидзуне не было никого ближе наставницы. После смерти родителей и дяди, Тсунаде воспитала её и обучила исскуству медицинских дзютсу. Она опекала девушку и помогала ей по сей день. В свою очередь куноичи преданно служила наставнице. Смерть на службе Хокаге и Конохи была не более чем естественным концом жизненного пути многих синоби.
Сидзуне могла рассказать тысячу и один малоизвестный факт о жизни, вкусах и привычках Хокаге. Любимое блюдо, любимый цвет, неприметное место на берегу реки куда Тсунаде уходила когда ей хотелось остаться в одиночестве. Девушка могла процитировать хайку, которые заставляли наставницу прятать глаза и раздражённо махать рукой, отсылая не в меру проницательную ассистентку из кабинета. Одной фразой, именем, упоминанием события из прошлого ученица могла вызвать на лице Пятой улыбку.
Но Сидзуне прекрасно понимала что за деревьями прячется лес. Непроходимая чаща. Неизведанная территория, скрытая от всех густым туманом недоверия, осторожности и боли. События, надежды, воспоминания. Сидзуне знала о наставнице всё. И не знала ничего.
Изо дня в день, Тсунаде была рядом. На расстоянии руки. В соседнем здании. В другой комнате. На левой стороне кровати.
Всегда так далеко. В делах. В тайнах. В прошлом.
Женщина – лидер. Женщина – загадка. Женщина – легенда. Женщина...
Погрузившись в раздумья Сидзуне не заметила как мало-помалу струйки народа растеклись по окружавшим площадь улочкам. Как почётные гости чинно попрощавшись покинули резиденцию Хокаге.
Когда девушка вновь взглянула на террасу, там оставалась лишь одинокая фигура в развевающихся белых одеждах. Лихач ветер трепал и спутывал русые волосы. Он уже давно порывался унести церемониальный головной убор Каге. Затея удалась бы, не находись шапка в, заложенных за спиной, руках Пятой.
Обитатели и гости Конохи разошлись, надеясь укрыться от надвигающейся бури. Только двое стояли, деля пополам пасмурное небо и всё усиливающиеся порывы ветра. Хокаге, мерявшая хмурые небеса невидящим взглядом и молодая куноичи.
Сидзуне не знала что пыталась разглядеть наставница в нагромождении серых, лохматых туч. Прошлое? Будущее? Судьбу?
Куноичи встала и отряхнулась. Она загадочно улыбнулась уголками губ чему-то своему. Ноги сами понесли её к резиденции Каге. Сидзуне не теряла времени всматриваясь в небосвод. Её взор был прикован к террасе на которой стояла Тсунаде.
Её прошлое. Её будущее. Её судьба.
Автор: Sydney_Don
Бета: Shushanic
Жанр: юри
Пейринг: Тсунаде/Сидзуне
Рейтинг: PG-15
Дискламер: все права принадлежат их законным владельцам
Размещение: указывайте автора и вперёд
Статус: закончен
Снег На главной улице деревни Скрытой во Льдах загорались фонари. Снег искрился в их мягком, матовом свете. После зачистки дороги, обочины скрылись под цепью невысоких сугробов. На серое, пребывавшее весь день во власти туч, небо быстро надвигалась ночь.
Перед яркой, невольно привлекающей к себе взор, витриной стояла молодая девушка. Казалось, она не замечала раздражённых взглядов хмурых продавцов уже закрытого магазина. Персонал наводил порядок после рабочего дня и вскоре свет в помещении погас. Осталась только гирлянда мерцающих разноцветных огоньков, украшавшая витрину. В её центре находился предмет, привлёкший внимание молодой куноичи. На зелёной ткани покоилось одно из самых лучших кимоно, которое когда-либо доводилось видеть Сидзуне. Атласная ткань нежного, бежевого цвета была украшена искусной вышивкой в белых и золотистых тонах - пагода с позолоченной крышей, на фоне заснеженной горы.
Девушка улыбалась, представляя, как восхитительно смотрелось бы это кимоно на женщине, с глазами цвета каштанов и непослушными светло-русыми прядями.
- Сидзуне!
Негромкий оклик вывел её из приятных раздумий.
На противоположной стороне дороги стояла, та самая, кареглазая, обладательница русых локонов, хоть ее наряд и выглядел гораздо прозаичней царственного образа из грёз юной куноичи.
– Тсунаде-сама... – выдохнула Сидзуне и перебежала на противоположную сторону улицы, - как прошла оставшаяся часть встречи?
– Ну да ты их знаешь, - неопределённо ответила женщина, и, развернувшись, зашагала вверх по улице.
Её зыбкая тень то пропадала, то вновь появлялась в свете фонарей.
Сидзуне понимающе вздохнула и побрела следом. Ослабленная вражескими нападениями и межклановыми разборками, Коноха сейчас не могла диктовать условия союзникам. В них она остро нуждалась, даже в столь незначительных как параноидальный дайме Страны Льда.
Девушка неодобрительно поджала губы:
«Это надо же, вынудить Хокаге путешествовать без эскорта! Да что он себе позволяет, старый крокодил! Шпионов он боится! Да им и делать тут нечего. Какие могут быть секреты в этом захолустье?!» – возмущалась про себя куноичи.
От услуг местных синоби, предложенных дайме в качестве охраны и ассистентов Хокаге, на время пребывания в стране Льда, отказалась уже сама Тсунаде.
И вот, женщины снова путешествовали вдвоём, как в те, кажущиеся сейчас такими далёкими дни, когда Тсунаде ещё не носила титул Хокаге, а вместе с ним и тяжёлое бремя ответственности за благополучие деревни Скрытого Листа.
Дорога к резиденции государственных гостей лежала через запорошенный снегом парк. В отличие от улицы, его дорожки никто не чистил, и женщины брели по щиколотку в снегу. Сидзуне поравнялась с наставницей, и теперь они шли рядом.
- Тсунаде-сама... - голос Сидзуне звучал непривычно глухо, - всё же было бы лучше, если бы вместо меня, вторым человеком в делегации Конохи стал Дзирая-сама или глава клана Хьюга. Эти люди придали бы авторитета, не говоря уже о том, что защитить вас, они смогут лучше, чем я.
Девушка, вздохнув, замолчала.
Какое-то время, только скрип снега под ногами нарушал воцарившуюся тишину.
- Не стоит меня недооценивать, Сидзуне , - в тихом голосе Пятой зазвенели стальные нотки. - Если здесь ты, а не они, значит, я посчитала что так надо. Да и вообще, - добавила она с озорным огоньком в глазах, - я не уверена чего от Дзираи будет больше, пользы или проблем. Боюсь, не политические интриги будут у него на уме. Разве ты не заметила, какие у дайме прелестные дочери?
Куноичи одарила наставницу беглым взглядом, но если Сидзуне и хотела что-то сказать, то её мысли так и не обрели формы слов.
Неожиданно Тсунаде остановилась, хлопнула в ладоши и, идеально копируя фирменные прыжки и поклоны Эро-саннина, когда тот совершал формальное представление своей персоны, глубоким голосом изрекла:
- Это я, Дзирая, легендарный жабий саннин, осчастливил вас своим присутствием. Трепещите перед моей новой извращённой техникой: Ича-ича дзютсу. Если мне не принесут самое дорогое саке, и красивейшие девушки деревни не составят мне компанию, я упомяну имена лучших синоби Страны Льдов в своей новой книжке, «Тысяча и одна проблема эрекции».
Хокаге настолько удалась пародия на старого соратника что Сидзуне невольно расхохоталась.
-Ах, Тсунаде-сама, - сквозь смех выдавила куноичи, - ну нельзя же так…
Она уже собиралась закончить предложение, когда твёрдый комок снега, довольно больно встретился с её лицом. От неожиданности Сидзуне отшатнулась назад, и, надо сказать, вовремя : следующий снежок пролетел в буквально в сантиметре от неё.
-Тсунаде-сама! – ошарашенная куноичи с трудом успевала уворачиваться от белых снарядов. - Тсунаде-сама!
Но руки уже лепили немаленького размера снежок:
- Получите!
Снежная перестрелка сопровождалась заразительным хохотом Тсунаде и периодическими вскриками её подчинённой, которая приняла на себя гораздо больше снежных снарядов, чем послала в цель. Тогда девушка, запорошенная одежда которой являла собой неопровержимое доказательство меткости наставницы, решилась на дерзкий манёвр.
На данный момент, Тсунаде находилась в стратегически невыгодной для себя позиции – под невысоким деревом, ветки которого прогинались под весом снега.
Сидзуне оставалось надеяться, что легендарная Хокаге не разгадает её плохо продуманный план.
Глубокий вдох, выдох… вперёд. Используя, заметённые снегом лавочки для прикрытия, куноичи короткими перебежками сокращала разделяющее женщин расстояние . Несколько кунаев, умело посланных в тонкую верхушку дерева, спровоцировали небольшую лавину на голову Пятой.
Сидзуне, воспользовавшись этим моментом, совершила ловкую подсечку и прижала женщину к земле. Свободной рукой она воодушевлённо мылила лицо Тсунаде снегом.
-Сидзуне, как ты смеешь! Быстро отпусти свою Хокаге. - пригрозила Пятая, стряхивая непрошенный макияж. Но глаза Тсунаде смеялись и, хотя её нечеловеческая сила позволяла в любой момент отшвырнуть куноичи в ближайший сугроб, она не предпринимала попыток освободиться от хватки Сидзуне. Та только крепче прижала Хокаге к себе. Их взгляды встретились, и девушке показалось, что весь остальной мир померк, стушевался и отошёл на задний фон. Сейчас для неё существовали только огромные, лучистые глаза Тсунаде, и бешеный стук собственного сердца. Сидзуне видела, как губы наставницы озарила хитрая улыбка, и поняла, что женщина догадалась, какие чувства сейчас испытывает куноичи. Почему при осознании этого факта Сидзуне не охватило смущение, девушка сказать не могла. Возможно потому, что все невысказанное наконец-то получило безмолвное признание.
- Сидзуне!
Испуганный крик Тсунаде вывел девушку из оцепенения. Она успела обернуться и заметить непонятно откуда взявшуюся глыбу льда, летевшую в её направлении. Куноичи инстинктивно оттолкнула наставницу в сторону, но сама увернуться не успела: ее пронзил обжигающий холод, а вместе с ним и резкая боль. Сознание девушки лишь отметило тот факт, что ледяной снаряд миновал Тсунаде, и провалилось в, давящую своей тишиной, темноту.
При каждом движении её тело отзывалось тупой ноющей болью. Приглушённо, как сквозь вату, доносились чьи-то голоса. Сидзуне, не открывая глаз, безотчётно повернула голову в направлении говорящих и, ей показалось, что тысячи иголок пронзили шею и затылок. Девушка невольно застонала, чем привлекла внимание находящихся в комнате людей.
- Постарайся не делать резких движений, Сидзуне, - произнёс такой знакомый голос, в котором сейчас звучало неприкрытое волнение.
– Тсунаде – сама, - прошептала девушка запёкшимися губами, – что...
Ш-ш-ш, - оборвала её Тсунаде и куноичи почуствовала, как тёплые пальцы наставницы коснулись её губ, - я тебе всё расскажу... только не сейчас, сейчас тебе необходим отдых. Девушка собиралась возразить, но её опередил приятный мужской голос:
- Она медик, Тсунаде, ей лучше знать.
Cидзуне, даже не открывая глаз знала, что гневный взор Хокаге сейчас устремлён на говорящего. После небольшой паузы с губ женщины слетел вздох. - Ты всё равно поступишь по-своему, что бы я не говорила. – устало молвила она и присев на край больничной койки и взяла холодную руку Сидзуне в свои ладони
- Сидзуне, ты помнишь, что произошло? – негромко спросил Дзирайя. Приятный мужской голос принадлежал именно ему.
Куноичи неопределённо мотнула головой. Теперь она была неуверенна, что её воспоминания реальны. Дзирайя удовлетворённо кивнул.
-Так я и думал. Твоё нынешнее состояние - результат совместного эффекта гендзютсу и редкого яда. Мы нашли тебя на полу кабинета Хокаге, и Тсунаде-сама практически вернула тебя с того света. Я ещё не уверен, кого именно ты там вспугнула, но они очень ловко замели следы своего присутствия. Даже твои воспоминания о них вернутся не скоро, а могут не вернуться вообще. Но с подобным симбиозом иллюзии и яда я сталкиваюсь впервые. Кем бы шпионы ни оказались, профессионализма им не занимать. Этот яд попадает в кровь и быстро разносится по всему телу, а иллюзия мешает поражённому им человеку позвать на помощь или оказать сопротивление. Более того, если при обычных гендзюцу человек испытывает неприятные ощущения и подсознательно стремится освободиться от их воздействия, то в твоём случае, тот яд, который они использовали, обладает галлюциногенными свойствами. Он превращает иллюзию из неприятной в желаемую и, поражённый ею будет подсознательно сопротивляться прекращению гендзюцу.
В сознании Сидзуне промелькнула мысль, что она, должно быть, до сих пор не вполне оправилась от последствий атаки, потому что мозг упорно отказывался воспринимать полученную от саннина информацию. Девушка вопросительно взглянула на Тсунаде и старшая женщина лишь кивнула в ответ, отметая любые сомнения.
Всё верно. Отравленная кровь пульсировала в висках и каждый удар отдавался глухой болью в затылке.
«Страны Льдов нет на карте, Коноху не раздирает междуусобная вражда, и авторитет Хокаге страны Огня непререкаем.»
Сбрасывая путы иллюзии, сознание девушки добавило ещё один немаловажный факт: её наставница уже много месяцев как обручена с Дзирайей.
- Боже, какой бред, - простонала Сидзуне, массажируя виски , в надежде избавиться от тех воспоминаний.
События предыдущей ночи медленно, но верно вырисовывались в памяти. Она вспомнила, что в ту ночь не могла заснуть обдумывая идеи, связанные с работой. Решив убить несколько зайцев сразу, Сидзуне отправилась на ночную прогулку к офису Хокаге, с целью, во-первых, проверить кое-какие данные, а во-вторых, она надеялась, что этот небольшой променад поспособствует здоровому сну. Не спеша, куноичи подошла к зданию и, по-прежнему пребывая в раздумьях, машинально открыла дверь кабинета. Девушка вспомнила, что потянулась к выключателю, но все последующие события сейчас являлись для неё такой же загадкой, как и для саннинов.
- Ты совсем ничего не можешь вспомнить о тех, кто на тебя напал, Сидзуне? – поинтересовался Дзирайя с робкой надеждой в голосе.
Девушка отрицательно помотала головой.
- Я постараюсь, Дзирайя-сама, - с сокрушением сказала куноичи, - но пока, ничего.
- Дзирайя – отчитала его Тсунаде, - дай её время оправиться. Подожди меня у главного входа, - произнесла она, давая понять, что их визит подошёл к концу.
– Поправляйся скорей, Сидзуне, а то ты не успеешь подготовиться к нашей свадьбе.
Легендарный саннин подмигнул девушке и вышел из палаты.
Хокаге задержалась чуть дольше. Она проинструктировала куноичи по поводу лекарств, которые той полагалось принять и пообещала наведаться в конце дня. У порога палаты, держась за ручку полуоткрытой двери, женщина обернулась. Непринуждённо, саннин поинтересовалась:
- Сидзуне, а что ты видела, находясь во власти гендзютсу? Просто твоё подсознание так упорно сопротивлялось нашим усилиям развеять иллюзию, я подумала что это, наверное, было что-то очень приятное. Случаем не Генма, а?
Сидзуне была слишком смущена неожиданным вопросом, чтобы заметить что несмотря на шутливый тон и игривую улыбку на губах Хокаге, в устремлённом на неё пронзительном взоре не было и тени насмешки. Девушка склонила голову на жиденькую больничную подушку и отвернулась к окну.
- Снег, Тсунаде-сама, просто снег.
ВодаХокаге бесцельно бродила по рабочему кабинету. Стопки неразобранных бумаг на столе бросали немой укор. Но женщина знала, что любая попытка заняться бумажной работой сейчас, обернётся провалом. Она мысленно пожалела, что на данный момент не было ни одной миссии требовавшей участия Хокаге. Новые впечатления и физическое напряжение могли бы послужить антидотом от этого чувства навязчивой пустоты. Чувства, возникшего непонятно откуда. Чувства пробравшегося в сердце Годайме и исподволь гложещего его уже не первый день Она не могла дать ему точное определение в словах... Как будто чего-то не хватает, словно кусочек сложной мозаики жизни потерялся и теперь вся картина выглядит незавершённой.
Всё в рабочем кабинете пронизано невидимым присутствием Сидзуне: аккуратно разложенные бумаги, забытая на поддоконнике чашка, чёткий почерк в графике деловых встреч, икебана в углу кабинета. Взгляд Тсунаде упал на приоткрытую дверь небольшого хранилища, смежного с кабинетом. В нём нашли временное пристанище те свитки которые часто требовались Хокаге в работе. Ради её удобства они перекочевали сюда из более неприступного архива Конохи.
На стене небольшой, лишённой окон комнатки висела запасная форма ассистентки и одно из парадных кимоно Пятой, появившееся тут по настоянию Сидзуне. Необходимость его наличия помощница аргументировала вековой мудростью: «На всякий случай».
Поддавшись мимолётному импульсу, Тсунаде ступила в прохладный полумрак кладовки. Свитки и документы занимали несколько полок. А на самой нижней красовался небольшой чайник Сидзуне, несколько чашек, аккуратно перевёрнутых донцами вверх и жестяная коробочка, наполненная ароматным зелёным чаем.
Сейчас, как никогда, Тсунаде захотелось услышать привычное позвякивание посуды о поднос, вдохнуть аромат свежезаваренного чая и, подняв взгляд от бумаг, увидеть улыбающееся лицо ученицы.
Но вот уже ровно неделю после проишествия в офисе Хокаге, её ассистентка не выходила на работу. То что Сиздуне не принимала участия в миссиях пока не вызывало удивления. Но когда Тсунаде навестила выписавшуюся из больницы куноичи, ей показалось что девушка намеренно избегает общества соратников. Короткий визит Хокаге был заполнен неловкими паузами. Сидзуне ни разу не подняла на наставницу взгляд.
Пятая задумчиво провела кончиками пальцев по всей длине синоби - экипировки Сидзуне. Лишь на мгновение лицо профессиональной куноичи выдало её внутренние сомнения . Так беззвёздное ночное небо на краткий миг окрашивается всполохом далёкого пожара. А уже через несколько секунд Годайме Хокаге твёрдым шагом покинула хранилище.
Тёплый летний вечер уже уступал свою власть ночной темноте, когда Тсунаде наконец удалось вырваться из круговорота дел. Она неторопливо брела по пыльной улице. Невидимый хор цикад приветствовал своей странной музыкой наступление ночи. На ещё сохранявшем толику дневной голубизны небе зажигались первые звёзды. Где-то неподалёку звенели колокольчики детского смеха и слышались суровые оклики матерей, пытавшихся развести своих чад по домам.
Продавцы небольших магазинчиков привычно суетились, обслуживая припозднившихся покупателей. Персонал, готовясь к закрытию, заносил выставленный на улице товар внутрь.
Тсунаде, с лёгким удивлением взглянула на пластиковый пакет в своей руке. Объяснить логически наличие в нём бутылки сакэ и коробки любимых сладостей Сидзуне, она не могла. Ведь Хокаге покинула офис с твёрдым намерением успеть к закрытию цветочного магазина семьи Яманако.
Размышляя о превратностях судьбы, которая, как иногда казалось Пятой, руководствовалась принципом «Хотите как лучше - получите как всегда», женщина достигла порога хорошо знакомой квартиры. Но несмотря на настойчивый стук, дверь так и не отворилась.
Девушка, погрузилась в приятно пахнущую, обжигающе-горячую воду до подбородка и, запрокинув назад голову, блаженно закрыла глаза. Но если благодарное тело быстро расслабилось в тепле ванны, то упорядочить спутанный бег мыслей было трудней.
События прошлой недели заставили её, наконец, признаться, хотя бы самой себе, что её чувства к Пятой, больше не вмещались в привычные рамки отношений наставницы и ученицы, ассистентки Хокаге, или даже, испытанной и надёжной, личной поверенной Тсунаде-самы. Нет, это открытие не явилось для Сидзуне громом среди ясного неба. Подсознательно, она всегда знала что, рано или поздно, чувства всплывут на поверхность. Единственное, что она не могла предположить это их интенсивность, и то, что вражеские синоби послужат невольным катализатором.
Тело и лицо девушки распарились и порозовели. Сидзуне оперлась руками о края ванны и чуть приподнялась. Кончики пальцев плавно скользнули по темнеющим у поверхности воды соскам и замерли, словно чего-то опасаясь.
-Тебе помочь, – раздался вдруг знакомый голос, в котором сейчас слышалось нескрываемое ехидство.- Спинку не надо потереть?
От неожиданности Сидзуне резко вскочила на ноги. Однако быстро сообразив, что в её положении это не самый удачный ход, тут же плюхнулась обратно. Стыдливо прикрывая грудь руками, она вновь ушла под воду до подбородка. Сквозь густые клубы пара девушка различила, в проёме двери знакомый силуэт.
- Тсу…Тсунаде-сама! Как?.. Что вы здесь делаете? Удивление в голосе куноичи тут же уступило место обеспокоенности.
- Что-то случилось?
- Конечно случилось!
Пятая решительно захлопнула дверь. Она пересекла разделяющее женщин пространство и присела на край ванны.
- АНБУ завалили меня докладами, у совета пенсионеров- сплетников постоянно возникают какие-то неразрешаемые вопросы, я исчерпала месячный запас уважительных причин для уклонения от встреч со скучными представителями ещё более скучных даймио и самое ужасное, что никто не умеет заваривать нормальный зелёный чай…
Тут Хокаге остановилась и с интересом посмотрела на обнажённую подчинённую, которая по прежнему сидела, по уши в воде, обхватив грудь руками и поджав ноги.
- Сидзуне, не стесняйся, я же медик и женщина, врядли у тебя есть что-то, чего я не видела. Или вражеский яд вызвал необратимые мутации и ты отрастила третью грудь? В таком случае я женщина-медик и ты просто обязана мне это показать, ради твоего собственного здоровья, и научного прогресса на благо Конохи.
Насмешливый взгляд беспощадно сверлил смущённую ассистентку.
- Тсунаде-сама…как вы сюда попали?! Я ведь точно знаю что закрывала дверь – В этот вопрос Сидзуне вложила всю строгость, на которую была способна в данной ситуации.
Пффф…- невозмутимо усмехнулась Тсунаде, - Долго ли умеючи. Синоби мы или не синоби, в конце концов?
- Вот именно! Синоби! А не рецидивисты медвежатники! Ох, Тсунаде-сама, вы неисправимы.
- Ага. Слушай, чем это так хорошо пахнет? Ты что-то добавляла в воду?.
Наклонившись, Сидзуне пошарила рукой за бортом ванны и с гордостью продемонстрировала наставнице сосуд с подозрительным содержимым.
- Это мой собственный набор трав! Способствует снятию умственного и телесного напряжения.
- Ааа… Так всё таки мутации не случилось, – задумчиво протянула Хокаге и куноичи с опозданием заметила, что взгляд женщины устремлён совсем не на её достижение в травотерапии.
-Тсунаде-сама! – воскликнула куноичи. От возмущения она чуть не выронила настойку из рук.- Вы сказали это таким тоном, словно сожалеете о том, что со мной всё в порядке!.
- Нет, нет! Что ты! Но согласись, это бы открыло новые горизонты в медицине… не говоря уже о прочих, кхм, отраслях. Дзирайя сделал бы из тебя звезду мирового масштаба, администрации Конохи до конца жизни бы не пришлось беспокоиться о финансовых проблемах и от поклонников у тебя отбоя бы не было.
- Да уж, мне скорей пришлось бы отбиваться от кунаев их разъярённых девушек и предложений работы в цирке, - хихикнула Сидзуне.
- Тсунаде-сама! Что вы делаете? – смущённо пробормотала она, заметив что наставница неспеша освобождается от одежды.
- Ты же сказала что твои травы снимают напряжение. А у кого больше стресса чем у Хокаге без ассистента? Двигайся!
Обнажённая Тсунаде грациозно погрузилась в воду и потянувшись, блаженно вздохнула.
Несмотря на то, что ванна без труда вмещала двух человек, их тела соприкоснулись и Сидзуне судорожно сглотнула, лихорадочно соображая каким образом с честью выйти из пикантной ситуации. К счастью, Пятая пришла на помощь своей, вконец растерянной, ассистентке.
- Сидзуне, я там тебе кое-что принесла, на кухне оставила. Не хочешь взглянуть? – небрежно бросила Хокаге, внимание которой сейчас было сосредоточено на собственной изящной ножке с безупречным педикюром.
- Всё лучше чем рассматривать ваши пятки, - процедила сквозь зубы девушка, выбираясь из ванны и накидывая лёгкий халатик.
- У тебе же сохранились стопки, которые я дарила на новоселье? - крикнула вдогонку Пятая, провожая подчинённую хитрым взглядом прищуренных карих глаз. Куноичи обречённо вздохнула. Содержимое пакета она теперь могла предсказать с точностью бьякугана.
Клубы пара рассеялись. Тёплая вода плескалась от методичных движений куноичи, иногда выплёскиваясь за край ванны. Тогда мелкие капельки оседали на изящной бутылочке, с выгравированными на стекле летящими журавлями, и двух перевёрнутых вверх дном пиалках.
- Э, Сидзуне, - лениво протянула Хокаге, не поднимая головы от сцепленных на бортике ванны рук.
- Ммм? – озвучила её ассистентка своё внимание, по-прежнему массажируя загорелую шею, плечи и спину начальницы.
- Так что же ты, всё таки, видела находясь в плену гендзюцу?
Ритм методичных движений сбился всего на мгновение, а плеск воды был единственным звуком нарушавшим воцарившуюся тишину ненамного дольше.
- Вас, - последовал незамысловатый ответ.
Потом, Сидзуне решит что, выпитое саке, расслабляющая ванна и неординарность ситуации явились необходимыми составляющими неожиданного приступа искренности. А в тот момент, девушка успела только удивиться смелости собственных слов. Непроизвольно она затаила дыхание, будучи не в состоянии предположить, как наставница отреагирует на подобное признание.
Тсунаде повернулась и Сидзуне, про себя, отметила, что в карих глазах на этот раз не было и тени насмешки. Серьёзный и как показалось девушке, немного грустный, взгляд старшей женщины скользнул по её лицу. Кончиками пальцев Тсунаде медленно провела по щеке ученицы, оставляя влажный след. Чуть улыбнувшись уголками рта, Хокаге произнесла: - Долго же ты заставила меня ждать.
Куноичи была уверена, что неожиданные слова наставницы она прочла по губам. Набатное биение собственного сердца заглушало все прочие звуки. Она почуствовала как пальцы Тсунаде пробежались вдоль позвоночника, нежно сжали и ласково погладили упругие ягодицы, будто знакомясь с формами. Сильные руки легли Сидзуне на талию и девушка послушно подалась вперёд. Навстречу тому, о чём разрешала себе мечтать только в беспросветной тьме бессонных ночей.
Первое соприкосновение их губ сорвало всё шлюзы сдерживающие поток эмоций. Они наслаждались телами друг друга жадно, властно, ненасытно. Отдавая и вновь перехватывая инициативу, в плену всё нарастающего возбуждения.
Когда ладонь Тсунаде по-хозяйски проникла в промежность ученицы, Сидзуне почувствовала непреодолимую слабость в коленях. Её бёдра предательски задрожали и раскрылись навстречу надвигающемуся удовольствию. Язык Тсунаде играл с затвердевшими сосками девушки. Иногда женщина нежно их прикусывала, и тогда, с губ куноичи срывался негромкий стон наслаждения. Прикосновения Хокаге напоминали игру на неком диковинном инструменте. Тело Сидзуне отзывалось на них лёгкой дрожью и прерывистым дыханием. Иногда наставница отстранялась и насмешливо заглядывала в затуманенные желанием глаза куноичи. Смущение и беспомощность которые девушка чувствовала под этим пронзительным взглядом придавали странную прелесть её ощущениям. Но разгорячённая плоть требовала продолжения и она нетерпеливо тянулась к манящей наготе. А Тсунаде дразнила и мучала ассистентку, то позволяяя достичь желанной цели, то вновь отдаляясь. Медленно и неторопливо она дарила наслаждение, изучая все заповедные ложбинки на теле ученицы. Внимательно наблюдая за реакцией куноичи. Словно невозмутимый биолог изучающий трепещущую под его пальцами бабочку. Только блеск в глазах Каге выдавал её возбуждение.
Симбиоз искусных ласк и умелых манипуляций чакрой в эрогенных зонах, заставлял Сидзуне снова и снова дрожать и выгибаться под захлёстывающими, сменяющими друг друга волнами блаженства.
Вместе, не в силах разорвать чувственную магию объятий, они вышли из ванны и сполоснулись прохладной водой, от которой исходил безошибочно узнаваемый запах мяты.
- Мята? Хорошо для поднятия тонуса, не так ли? - ухмыльнулась Пятая. В ответ девушка только улыбнулась и игриво подмигнула наставнице.
Сделав несколько шагов вперёд, по направлению к висевшему на крючке халатику, Сидзуне неожиданно подскользнулась. От падения на мокрый кафель, её спасла лишь молниеносная реакция Хокаге.
Женщина обняла чертыхнувшуюся Сидзуне и, накрыв её упругую грудь ладонями, тихо прошептала любовнице на ухо:
- Ты же понимаешь, что наш маленький эпизод в ванне был ошибкой. Давай этого больше никогда не делать
Сидзуне замерла . Она чувствовала себя как во сне, где мир рушится у тебя на глазах, а ты стоишь, не в силах пошевелиться, хотя изнутри раздирает желание бежать и сделать хоть что-нибудь чтобы остановить ужасающий процесс.
-Мало того что весь узор плитки отпечатался у меня на спине, так занимаясь любовью в подобном месте мы рискуем получить сотрясение мозга, – как ни в чём не бывало продолжила Пятая.
-Тсунаде-сама, иногда я вас ненавижу, – чётко, почти по слогам произнесла куноичи, когда ярость вернула ей дар речи. Сдёрнув злополучный халатик с крючка, она с достоинством удалилась. В тот момент, ни один детектор лжи в мире не смог бы засечь и тени притворства в её тоне.
Этой ночью Сидзуне вернула долг удовольствия, успешно компенсируя недостаток опыта энтузиазмом. Каждый стон наслаждения срывавшийся с губ Хокаге отзывался ликованием в душе девушки и сладостным томлением внизу живота. Все сомнения мучавшие её ранее перестали существовать. Все эфемерные преграды казались преодолимыми. Ранг, возраст, пол…Всё это больше не имело значения. Только бархат кожи и жар поцелуев. Только неровный, сбившийся ритм дыхания. Только дурманящая близость той, что всегда оставалась недоступна. Сплетенье тел. Сплетенье судеб.
Куноичи прильнула к наставнице всем телом и наотрез отказалась выпускать любимую из объятий.
-Тсунаде-сама, я просто не знаю что со мной будет, если я опять проснусь в больнице и всё окажется результатом какой-нибудь усовершенствованной помеси гендзютсу и секси-но-дзютсу.
-Дурочка - бесцеремонно заявила Пятая. Однако она повернулась к куноичи лицом и ещё долго находилась в такой позе, лениво перебирая воронённые пряди и нежно поглаживая крепкое тело девушки.
Сидзуне проснулась от скрипа двери. Обнаружив что в постели она пребывает в гордом одиночестве, села в кровати, закутавшись в простынь. В полумраке только зарождающегося рассвета, до боли знакомая женская фигура остановилась у входной двери. Было очевидно что Тсунаде колеблется. Она выжидательно смотрела на ассистентку.
-Тсунаде-сама…Дзирайя-сама…- наконец смогла озвучить куноичи не дававшую ей, на протяжении долгого времени, покоя, мысль.
-Дзирайя?- удивлённо переспросила её начальница, - а, это… Необходимо было убедить наших сторонников, и, особенно, не совсем сторонников, в том, что легендарный саннин, навсегда остаётся в Конохе. Обстоятельства вынуждали, а более убедительного способа, чем оглашение помолвки невозможно придумать. Я думала ты знаешь, - добавила Пятая, небрежно пожав плечами. И, не ожидая реакции ошарашенной куноичи, открыв дверь, шагнула за порог.
-Я жду тебя в оффисе,- не оборачиваясь, бросила Хокаге, и звук захлопнувшейся двери заглушил её удаляющиеся шаги.
Войдя в резиденцию Хокаге, Тсунаде сразу заметила возвышавшуюся на столе пёструю коробку. Щёлкнув выключателем, она увидела и прикреплённую к крышке записку. Беглые, неровные строчки выдали неподписавшегося автора ещё до того, как это сделал сам текст.
«Химе, произошла небольшая ошибка. Вместо заказанного нами свадебного кимоно посыльный магазина принёс это. Не сердись, я всё исправлю. Это кимоно, если понравится, оставь себе, в качестве возмещения морального ущерба. До встречи. Твой.»
Хокаге вынула из коробки и бережно развернула бумажный свёрток. Пару секунд она рассматривала наряд, перед тем как аккуратно разложить его на отполированной до блеска поверхности стола. Тсунаде перевела взгляд с бумаги в своей руке на рассеивающуюся тьму за окном. Несколько минут она закусив губу, задумчиво вглядывалась в, обретающую очертания, линию горизонта. Затем, наклонившись над столом, размашисто написала что-то на обратной стороне записки и вышла в коридор.
Наблюдателю, незнакомому со способностями синоби, показалось бы, что тёмная фигура бесшумно выросшая за спиной у Хокаге в ответ на поданный условный знак, материализовалось из глубин уходящей ночи.
- Доставь это Дзирайе-саме. Но не буди, отдай когда проснётся.
Почтительно поклонившись, посланник легендарной куноичи исчез так же бесшумно как и появился, словно ночная тень, гонимая светом нового дня; унося с собой всего три слова…
«Нам надо поговорить».
Вернувшись в комнату, рука Пятой машинально потянулась к выключателю, но замерла на полпути. Тсунаде невольно залюбовалась открывшейся взору картиной. Первые лучи солнца, нежно, словно руки любящей женщины, ласкали, разложенное на столе, атласное кимоно, цвета кофе с молоком, украшенное искусно вышитыми пагодами на фоне заснеженных гор.
Ветер Никто, из столпившихся в кабинете Хокаге людей, не заметил как молодая девушка проскользнула к выходу. Бесшумно прикрыв за собой дверь, она лёгкой поступью сбежала по ступенькам и вышла на улицу. На площади, перед зданием уже собралась многоликая толпа синоби разных деревень и рангов. Матёрые дзенины стояли бок о бок с новоиспечёнными выпускниками академий. До формального обращения Годайме Хокаге к участникам экзамена на звание чунина оставались считанные минуты.
Девушка уверенно продвигалась сквозь скопление народа. Некоторые приветливо кивали, узнав молодую помощницу Хокаге. Она отвечала смущённой улыбкой и не останавливаясь продолжала свой путь. Наконец волнующаяся масса осталась позади. Сидзуне остановилась в тени скалы, на которой благодарные потомки высекли профили предыдущих правителей Конохи. Девушка устало опустилась на землю под кроной одиноко стоящего дерева.
Порывы сильного холодного ветра уносили шум собрания в противоположную сторону. Сидзуне знала что не расслышит ни слова из приветственной речи Тсунаде, но её это нисколько не беспокоило. Куноичи посвятила не один час редактированию текста и, к этому моменту, знала его наизусть. Она облокотилась на ствол дерева и устремила выжидательный взгляд на высокую террасу резиденции Каге. В своей тёмно-зелёной форме Сидзуне практически сливалась с окружающим её ландшафтом.
Наконец, Пятая, в окружении самых почётных гостей появилась на террасе. Ветер яростно трепал формальные, белые одежды Каге, придавая всему происходящему налёт сюрреализма. Сидзуне не привыкла видеть свою начальницу со стороны. Обычно девушка была слишком занята организационными хлопотами чтобы выкроить время и стать простым зрителем. Даже не слыша, Сидзуне знала что сейчас ропот толпы смолк и только властный голос Тсунаде звенел над площадью. Куноичи не сводила с наставницы глаз, вбирая в себя всё происходящее. Каждый уверенный жест, каждый твёрдый шаг, каждый наклон головы Хокаге. Разгулявшийся над Деревней скрытой в Листе ветер заглушал слова женщины. Дикие напевы вихря заставляли Каге казаться частью стихии. В памяти куноичи всплывали отрывки услышанных когда-то мифов о манифестациях Ками. Такую власть имела Тсунаде над своими слушателями что легко было поверить в то, что это сила самой природы. Дух, существовавший задолго до основания Конохи, до появления традиций синоби. Меняющийся и неизменный. И верилось что его присутствие, в этом уголке земли, будет ощущаться даже после того как время сотрёт из памяти имена всех присутствующих сегодня синоби. После того как умрёт последний человек знавший верную ассистентку Годайме Хокаге.
В жизни Сидзуне не было никого ближе наставницы. После смерти родителей и дяди, Тсунаде воспитала её и обучила исскуству медицинских дзютсу. Она опекала девушку и помогала ей по сей день. В свою очередь куноичи преданно служила наставнице. Смерть на службе Хокаге и Конохи была не более чем естественным концом жизненного пути многих синоби.
Сидзуне могла рассказать тысячу и один малоизвестный факт о жизни, вкусах и привычках Хокаге. Любимое блюдо, любимый цвет, неприметное место на берегу реки куда Тсунаде уходила когда ей хотелось остаться в одиночестве. Девушка могла процитировать хайку, которые заставляли наставницу прятать глаза и раздражённо махать рукой, отсылая не в меру проницательную ассистентку из кабинета. Одной фразой, именем, упоминанием события из прошлого ученица могла вызвать на лице Пятой улыбку.
Но Сидзуне прекрасно понимала что за деревьями прячется лес. Непроходимая чаща. Неизведанная территория, скрытая от всех густым туманом недоверия, осторожности и боли. События, надежды, воспоминания. Сидзуне знала о наставнице всё. И не знала ничего.
Изо дня в день, Тсунаде была рядом. На расстоянии руки. В соседнем здании. В другой комнате. На левой стороне кровати.
Всегда так далеко. В делах. В тайнах. В прошлом.
Женщина – лидер. Женщина – загадка. Женщина – легенда. Женщина...
Погрузившись в раздумья Сидзуне не заметила как мало-помалу струйки народа растеклись по окружавшим площадь улочкам. Как почётные гости чинно попрощавшись покинули резиденцию Хокаге.
Когда девушка вновь взглянула на террасу, там оставалась лишь одинокая фигура в развевающихся белых одеждах. Лихач ветер трепал и спутывал русые волосы. Он уже давно порывался унести церемониальный головной убор Каге. Затея удалась бы, не находись шапка в, заложенных за спиной, руках Пятой.
Обитатели и гости Конохи разошлись, надеясь укрыться от надвигающейся бури. Только двое стояли, деля пополам пасмурное небо и всё усиливающиеся порывы ветра. Хокаге, мерявшая хмурые небеса невидящим взглядом и молодая куноичи.
Сидзуне не знала что пыталась разглядеть наставница в нагромождении серых, лохматых туч. Прошлое? Будущее? Судьбу?
Куноичи встала и отряхнулась. Она загадочно улыбнулась уголками губ чему-то своему. Ноги сами понесли её к резиденции Каге. Сидзуне не теряла времени всматриваясь в небосвод. Её взор был прикован к террасе на которой стояла Тсунаде.
Её прошлое. Её будущее. Её судьба.
@темы: Yuri, Tsunade/Shizune, My, Fanfiction
-
-
28.12.2010 в 23:45В общем, автору - цветочки
-
-
29.12.2010 в 13:32-
-
31.12.2010 в 07:56Думаю, да))