100-й фик

[Naruto-Yuri]

Название: 100-й фик
Автор: Kursnic
Рейтинг: PG-13
Фандом: Наруто
Жанр: юмор
Разрешение автора на размещение его работы: получено.
Саммари: по заявке фэмслэш-Акацуки в тюрьме, в камере по двое, пейринги по выбору автора, но из стандартных, по напарникам) + можно Наруто и Саскэ в заключенных, тоже девушками, и Орочимару-начальницу тюрьмы, влюбленную в одну из своих заключенных
Прим: 1 камера – Сасори и Дейдара, 2 – Конан и Пейн, 3 – Какузу и Хидан, 4 – Кисамэ и Итачи, 5 – Мадара и Зецу.

Весьма логично было то, что в женской тюрьме начальствовала женщина, и то, что характер у нее был не сахар, тоже никого не удивляло.
Орочимару любила устраивать инспекции – особенно посреди ночи, поднимая всех с постели. Особенной любовью у нее пользовался сектор «А», где сидели члены одной банды. Поговаривали, что сама Орочимару была как-то с ними связана, но об этом кроме самих Акацки (от «А», да еще – западная сторона – «Закат») никто ничего толком не знал.
Покачивая бедрами и обмахивая грудь, которая выглядывала из фривольно распахнутой рубашки, Орочимару обходила все камеры, самолично проверяя, не придумали ли Акацки чего-нибудь новенькое, чтобы ее удивить.
В камере Сасори и Дейдары она частенько находила слепленные из хлеба фигурки и деревянные детали кукол. Как Сасори, не имея под рукой ничего острее ложки удавалось их вырезать, было загадкой.
Камера Пейна и Конан кишела поделками из бумаги, в которых без труда узнавались листы библиотечных книг. Должно быть, Итачи перебрасывала им прочитанные тома. Учитывая, что Итачи читала много и почти без разбора, это было не удивительно. И как ей это удавалось с почти севшим зрением? Кисамэ, соседка Итачи по камере, не давала ту в обиду и каким-то образом умудрялась выбивать у смотрительницы библиотеки новые книги. Орочимару догадывалась, что буквальным.
Стены камеры Хидана были испещрены причудливыми закорючками, которые понимала только она. Говорила – это символы ее веры. От греха подальше Орочимару Хидана не трогала, особенно учитывая, сколько сама она должна была той же Какузу (сумма была нешуточной и уже тянула на полновесный залог).
Мадара и Зецу были вообще отдельной историей. Зецу умудрялась знать все про всех, а Мадара умело оперировала этой информацией, выбив «своим подружкам» хороший паек, четырехразовое питание и элитные камеры, которые больше походили на номера плохоньких гостиниц.
У Зецу и Мадары, к слову, было раздвоение личности, но никто не тяготился тем, что они разговаривают по ночам. Ночами в сектора А вообще тихо не было. Все просыпались, отоспавшись за день, и начинали развлекаться кто как мог. С Какузу в карты никто уже давно не играл – с Дейдарой, впрочем, тоже – она имела весьма смутные представления о том, что значит «говорить не громко».

В один из вполне обычных дней в сектор «А» перевели двух новеньких: блондинку и брюнетку.
Кисамэ по своему обыкновению, начала пошло шутить и пугать девочек, но осеклась, стоило Итачи захлопнуть книгу.
Орочимару шла впереди процессии из двух заключенных и четырех охранников, и едко комментировала каждое действие своих подопечных:
- Дейдара, солнце мое, прикройся. Я понимаю, что у вас с Сасори тут семейное гнездышко, но не стоит так наглеть. Сасори, признавайся, в этот раз ты вырежешь для Дейдары фалоимитатор из ножки кровати? Поделись секретом, чем ты это собираешься делать? Ногтями? Итачи, лапочка, хватит читать! Вредно быть такой умной с такой мордашкой! На тебя мужчины не будут обращать внимание! Да, Кисамэ, я вижу, что вы и так справляетесь, но я не уверена, есть ли у тебя член. Если нет – попроси у Сасори – она сделает. Хидан, почему ты опять на полу в луже крови? Какой ритуал? Религиозный? Для Ясина? Ну, лежи-лежи. Какузу, подсчитай, сколько стоит три метра паркета, хорошо? И вычти у меня из долга, теперь эта сумма прибавится к счету Хидана. Зецу, ты же все знаешь. Сажи мне: твоя соседка сегодня Мадара или Тоби? О, вижу-вижу! Тоби, ты пуся, хорошая девочка, я верю!
Орочимару развернулась на каблуках, оказавшись лицом к растерянным новичкам. Она тряхнула волосами и театрально воздела руки с фиолетовым маникюром. Вообще-то в тюрьме можно было достать еще и красный лак, но весь сектор «А» дружно предпочитал фиолетовый, а Орочимару просто нравился этот цвет, как и легкий налет безумия в ее образе.
- Итак, дамы! Как видите, у нас новенькие. Две прекрасных девчушки, еще несовершеннолетние, так что растлевать их погодите – через пару лет это можно будет сделать, не увеличивая себе срок. Девочек зовут Узумаки Наруто и Учиха Саске. Итачи, я не поверю, что вы однофамильцы, слышишь? И я жажду услышать эту историю, - Орочимару скользнула вперед со змеиной грацией и прикоснулась рукой к щеке Саске, томно глядя на девушку. Та скривилась и дернула головой: «Руки убери!» - Из уст этой милашки. Потому что тебя, Итачи, разговорить можно только на тему сферической лошади в вакууме, да и то не всегда.
Орочимару соблазнительно качнула бедрами, ощупав Саске взглядом с головы до ног. Наруто она при этом упорно не замечала, от чего девушка, похоже, бесилась.
- Да ты… Змеюка подколодная! – Не выдержала новенькая. Не даром она была блондинкой: любая другая бы промолчала.
- Что я слышу? – Встрепенулась Орочимару. – Оскорбление коменданта тюрьмы?! В карцер, милочка. Хорошее начало хорошего дня. А ты… - Орочимару облизнулась, глядя на Саске, - Пойдешь со мной. И лучше тебе отвечать на все мои вопросы, иначе еще долго не увидишь свою подружку. Не скучайте, девочки!
Новенькие вместе с охраной и комендантом ушли, а в секторе «А» размеренно текла жизнь.
- Ну, блин, как всегда! Ну и нах было приводить их к нам?
- Кисамэ. – Итачи похлопала по кровати рядом с собой и Кисамэ тут же забыла про спор.
- А че! Она прогневала Ясина, явившись в момент ритуала, и заслуживает смерти, сука!
- Хидан, с тебя около четырех тысяч йен. – Какузу, как всегда, была меркантильна.
- Да откуда я тебе их возьму?! – Взвилась Хидан.
- Не мои проблемы.
- Сасори-дана, посмотрите сюда! – Послышалось из первой камеры.
- Опять твои хлебные крошки?
- Сасори-но-дана! Это – искусство!
- Искусство – это делать деревянные отмычки, а не поганить замки глиной.
- Да ладно вам… - Похоже, Дейдара обиделась.
- Мадара, как продвигается план? – Пейну надоело учиться оригами у Конан и она перешла к решению более насущных проблем.
- Эта девочка – наш шанс. Наш путь к свободе. – Вдохновенно декламировали из пятой камеры.
- И что будет дальше, мм? А если нас опять поймают?
- Не каркай, Дейдара. Популяция белых ворон и так занесена в красную книгу.
- Умничать – это не по твоей части, Хидан. К тому же ты – даже большая блондинка, чем я!
Из третьей камеры донеслись матерные проклятия именем Ясина, а из первой – злорадный хохот. Во второй негромко шуршала бумага, в четвертой – поскрипывала кровать, и слышался приглушенный разговор, который иначе, как воркованием назвать было трудно. А в пятой камере Мадара снова и снова перетасовывала в уме информацию, размышляя, как с максимальной для себя выгодой сообщить о том, что завтра все Акацки выходят на свободу.

Конец.