Прием заявок на второй круг состоится в понедельник, 12 сентября, в 22.00 по московскому времени. Будет принято 25 текстовых заявок и 15 заявок "по фанарту".) На всякий случай напоминаем правила подачи заявок.
Общее правило - помним про анонимность и взаимоуважение.
Заявки с фанартом должны содержать: 1) пейринг(и); 2) фанарт в превью, загруженный с помощью www.radikal.ru/, 10pix.ru/ или аналогичного сервиса. Желательно, чтобы фанарт соответствовал заявленному пейрингу. 3) фраза-ключ, указание предпочтительного жанра и рейтинга также не будут лишними.
Текстовые заявки должны содержать: 1) пейринг(и); 2) ключевое слово, фразу, действие и т. п.; 3) пожелания насчет жанра, рейтинга и т. д., если они есть.
Возможные пожелания: - !ООС — запрет на изменение характеров персонажей, можно также указывать запрет на определенных персонажей или нежелательный пейринг. - NH! — отсутствие в заявке стеба/юмора. - H! — наоборот, желание заказчика увидеть стеб/юмор. - А+ — ангст желателен. - А- — ангст недопустим. - ХЭ - хэппи-энд желателен, ХЭ! - обязателен; - POV (point of view) - повествование от первого лица одного из героев. - AU — альтернативная вселенная. - UST (Unresolved Sexual Tension) — Нерешенная Сексуальная Напряженность
Предлагаем авторам и заказчикам по желанию раскрыться в комментариях к этому посту. Если вы хотите узнать автора какого-то текста, спрашивайте здесь же Всем большое спасибо за участие. Вы - лучшие!
Название: Follow Me Автор: Ellfella Бета: Nnatta Фэндом: Naruto Дисклеймер: Kishimoto Пейринг: Tayuya/Hinata Рейтинг: R Жанр: angst, dark Размер: mini Предупреждения: AU относительно манги, фемслэш, смерть персонажа Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой Саммари: Любовь и Смерть идут рядом.
читать дальшеУ Таюйи руки мозолистые, а взгляд тяжелый и непроницаемый; Таюя не умеет улыбаться. Когда смотрит – те, кто послабее, шарахаются. У Таюйи ноги худые и страшные, с выпирающими костями и избытком мышц, твердых, как камень; у Таюйи тело жесткое, будто старое дерево, и кожа грубая, натертая, похожая на наждачную бумагу. Грудь всегда – в утяжке; красные въевшися полосы поперек выпирающих реберных дуг, безжалостно пережатая нежная, не до конца развившаяся плоть. У Таюйи ногти, обрезанные под мясо, обветренное лицо и опрелости в подмышках; волосы лезут ей в глаза, но Таюйе плевать. Ей на все плевать. Таюя вечно нарывается так, будто совсем не дорожит своей жизнью; и она, действительно, не дорожит. Ее дни сочтены – это читается в темном злом взгляде. «И мои дни – тоже. Мои – тоже, Таюя». У Таюйи едва заметный пушок над верхней губой и шершавые ступни; кончики ее неухоженных волос секутся, непослушные пряди жестоко треплет холодный ветер, а на сухих губах появляется усмешка – Таюя не умеет улыбаться. И Хината чувствует, что невольно начинает подражать ей. Когда это началось? Хината не помнит. Хината прячет кровавые расчесы на своих предплечьях – бинтует; хорошо, что есть такие бинты, за которые можно скрыть собственную слабость... вместе с шелушащейся кожей. Когда-то у Хинаты была другая кожа – белая, гладкая, холеная; и ногти были другими – чистыми, без заусенцев и грязи, намертво въевшейся в кутикулу. Теперь ей плевать. А Таюя нарывается, как раньше, но при этом заслоняет Хинату собой; зыркает из-под неподстриженной челки – мое. Попробуй, отбери. Хината не пытается спорить. Хината знает, что она слаба и может только умереть. Тогда, когда этого захочет Таюя. Больше у Хинаты ничего не осталось – и это ее вина. Когда Таюя обнимает ее по ночам, делится теплом; когда кривит губы, протягивая половину собственного пайка; когда почти насильно заталкивает в холодную лесную реку или, услышав сальную шуточку Кидомару, тянется за флейтой – тогда Хината чувствует себя живой. Она мало что помнит из своего прошлого. Настоящее Хинаты началось в миг, когда Таюя протянула ей руку: - Следуй за мной. И прошлое затуманилось, оставив на память о себе только непроходящее чувство вины. «У нас нет цели. Наша жизнь лишена смысла. Делаем то, чего от нас ждут, плывем по течению; винтики-шестеренки, кунаи-инструменты. Мы – ниндзя, и это – наш путь». Когда Таюя в первый раз раздевает ее посреди ночи, Хината не понимает. Поначалу она даже не узнает Таюю, пытается вырваться или хотя бы закричать; ей страшно. Слишком масляным был взгляд Сакона этим вечером, слишком... многообещающим. Таюя заступилась – расползся по коже узор проклятой печати, застыло неумолимое выражение на обветренном лице. Сакон отступил; знал, что Таюя всегда идет до конца. Победить в бою с ней – все равно что проиграть; даже умирая, она найдет в себе силы разорвать врагу глотку. Если понадобится – зубами. Вечером Таюя защитила Хинату от Сакона – только для того, чтобы ночью довершить начатое им. - Тихо, - Таюя зажимает Хинате рот загрубевшей ладонью; другой рукой проводит по ее телу, не вполне уверенно, будто пытаясь что-то отыскать. Хинате по-прежнему страшно – Хината трепещет, зажмурив глаза, и чувствует, как щекотно скатывается по виску одинокая слезинка. - Так сложно? – в голосе Таюйи – отвратительное понимание; Хината не хочет думать, через что Таюя прошла до того, как стала куноити Звука, и почему столь упорно отрицает свою женственность. Всему есть причина, и в данном случае Хината не желает ее знать. – Терпи. Сейчас будет легче… В прикосновениях Таюйи нет нежности, но нет и желания унизить. Она ведет себя так, словно делает что-то необходимое и совершенно естественное; всхлипывая, Хината понемногу расслабляется – доверяется. Руки Таюйи становятся смелее, и вскоре Хината всхлипывает не от страха – от нахлынувшего непривычного чувства. Это странное чувство, переплетение боли и незаслуженного удовольствия; в темноте Хината сама тянется к Таюйе, сжимает в пальцах растрепанные пряди ее длинных волос. Таюя молчит. Не отрывается от Хинаты, даже когда та, протяжно застонав, прогибается в спине; влажные слезы прочерчивают по лицу остывающие дорожки, и что-то щемит в груди – так странно... так сладко. Таюя не вытирает эти слезы. Таюя не целует Хинату – просто прижимается своими губами к ее. - Так надо, - говорит после, когда Хината подносит руку ко рту, чувствуя собственный вкус. – Теперь ты моя. И Хината, расслабленная, неожиданно успокоенная этими словами, засыпает в привычных объятиях. Эта ночь повторяется не раз и не два; Таюя не ищет удовлетворения собственных желаний и не приветствует ответные прикосновения Хинаты. Таюя просто делает то, что должна; у нее даже дыхание не сбивается, а Хината каждый раз плачет. Ей хорошо... но и больно – тоже. Это не физическая боль – Таюя предельно осторожна, – просто ворочается в груди что-то такое... Будто осознание собственного бессилия. - Зачем она тебе? – как-то спрашивает у Таюйи Дзиробо. – Орочимару-сама признал наш трофей неперспективным. В отличие от Кумо, он не заинтересован в бьякугане. Девчонке самое место в виварии. - Только попробуй отправить ее туда, - голос Таюйи не дрожит, - и можешь попрощаться со своим брюхом, жирдяй. Дзиробо умолкает, а Хината, случайно услышавшая этот разговор, думает о том, что такое виварий. Позже она подходит к Таюйе и просит: - Научи меня... драться. Таюя смотрит со странным сожалением; Таюя качает головой: - Тебе это не нужно. - Но... я хочу быть полезной! – в первый раз Хината по-настоящему возражает Таюйе. – Вы то и дело уходите куда-то... Ты уходишь – вместе с ними! Если бы я могла пригодиться тебе... Ты же все время меня защищаешь! Лицо Таюйи застывает, лишенное всех красок, и Хинате кажется, что она чувствует мучительную боль... на этот раз – чужую. - Ты все похерила. - Что? – Хинате кажется, будто она ослышалась. - У тебя была семья. Дом. Товарищи, - лицо Таюйи по-прежнему ничего не выражает. – Но ты все похерила – сама. Теперь осталось только собрать осколки. - Я... – у Хинаты даже губы не дрожат. Мир опрокинулся вверх дном – только и всего. - Ты – Хьюга Хината из знатного клана Конохи. И ты пошла с нами по собственной воле. Ты предала всех, кого знала, - ровным голосом говорит Таюя. – Думаю, после этого ты не вправе использовать фамильные техники... Даже если помнишь их. А больше ты ни на что не годишься. - Но... как же... - Мы все – отступники, - белое лицо, жесткий взгляд – Таюя продолжает. – Мы живем только для того, чтобы умереть – по чужому приказу. Когда ты мне надоешь... я сама убью тебя. Таюя разворачивается и уходит – без тени колебаний, а Хината, раздираемая желанием броситься за ней, падает вместо этого на колени. Слезы прочерчивают дорожки на лице; слезы очищают, и Хината начинает вспоминать. Эти воспоминания по-прежнему неясны и размыты; в них нет Таюйи, зато есть долг и люди, готовые подставить плечо... Это целый мир, в котором таким, как Таюя, нет места. «Если в мире, который я вижу, нет ее... Тогда я не хочу видеть». Вернувшись вечером, Таюя застает Хинату в слезах и ранах; ран много, но ни одна из них не представляет опасности для жизни, а слезы – потому, что не смогла решиться. Не довела начатое до конца, все так же видит, пусть мир подернулся гнилостной дымкой – «ты ни на что не годишься»... - Ты похожа на меня, - говорит Таюя тогда, и Хината не понимает, чего в ее голосе больше – ожесточенности или... сострадания? – Но у тебя все будет иначе. И тянется к бинтам, под которыми Хината прятала свою слабость, и разматывает их, и пачкает в крови Хинаты – губы, руки, пальцы. В этот раз все по-другому. Боль обостряет ощущения, как и нехватка воздуха. Хината отчаянно прижимает к себе Таюю, позволяя той кончиками пальцев исследовать собственные свежие раны; кровь в непослушных волосах, кровь на упрямо вздернутом подбородке, и на теле, которое кажется Хинате самым красивым в мире – тоже. Таюя сама – как открытая рана, Таюйе не просто плевать на себя – она себя ненавидит. И Хината – Хината ненавидит себя тоже, но все изменяется: с каждой каплей крови, которую она отдает Таюйе, с каждым кровавым поцелуем, который сворачивается в уголках губ, как змея по знаку заклинателя, или стягивает кожу. Хината – уже не Хината, для этого в ней слишком много Таюйи, а Таюя – не только Таюя, она и Хината тоже. Самое правильное понимание, самое верное развитие событий, острые холмики чужой-своей груди под руками, свои-чужие волосы, щекочущие бедра; «Если я – твоя, то и ты – моя, а тебя-себя ненавидеть не могу. Мне не нужны осколки, не нужно прошлое, я не нуждаюсь в ясном зрении, и если страдать – то только затем, чтобы быть с тобой, всегда, всегда... Потому что нужна мне – ты». С этого дня все изменяется. Таюя начинает тренировать Хинату. Иногда получается легко – Хината вспоминает то, что знала раньше. Иногда – тяжело; непрошеные воспоминания ранят, входят в противоречие с нынешним мировоззрением Хинаты, в центре которого – Таюя, и с тренировками ничего не получается. - В следующий раз, - спокойно говорит Таюя в таких случаях, и Хинате кажется: Таюя столкнулась с таким количеством трудностей в жизни, что привыкла к ним и воспринимает как должное. Сама Хината не может так. Хината всегда верила во что-то большее, пока недоступное, фантастически красивое; Таюя уже не верила ничему и никому. Даже – Хинате. Таюя говорила: «Изменить мир невозможно», и Хината понимала – действительно, действительно невозможно. Для Таюйи. Потому что она не верит. По ночам Таюя сжимает горло Хинаты и целует ее – одними губами; а недавно свежие раны зарастают – медленно, гноясь. Хината выдавливает гной. Раны, очищенные от гноя, заживают еще медленнее, и порой Хинате кажется – его невозможно убрать, а, раз так, не надо и трогать, и глаза – два комка гниющей плоти… Глаза. - Бьякуган, - однажды говорит Хината, глядя на лежащую рядом Таюю. Таюя не спит, смотрит, задержав дыхание. Ей жаль тратить время на сон. Что-то изменяется; в мире Хинаты что-то изменяется. Теперь она смотрит на Таюю совсем другим взглядом – и видит… видит. «Я знаю, что не жилец; почти наверняка. Я обманываю тебя, себя, всех. Я знаю – мое тело умирает, разлагаясь изнутри. То, что ты со мной, здесь, сейчас – почти некрофилия. Я уже мертва, а ты не знаешь об этом; обман, просто обман, мне нет прощения, а ты плачешь темными слезами, достигая пика наслаждения, и не понимаешь, что это тело, которое ты любишь, которое ласкаешь и которое ласкает тебя – пальцами, губами, языком – давно мертво». - Ты поняла, - кивает Таюя. Зрение Хинаты возвращается в нормальный режим, но суть увиденных-услышанных слов, которые Таюя никогда не сказала бы, намертво врезается в сознание. А потом – утро, хмурое, неприветливое, и почему здесь больше никого нет? Заброшенное укрытие – тогда зачем... - Мы задержались, потому что мне было приказано убить тебя, - говорит Таюя, глядя Хинате в глаза; плечи Хинаты, изодранные своими-чужими ногтями, надсадно ноют. – И после этого уничтожить нашу базу. Тебя ищут, знаешь ли... а у отступников не может быть привязанностей. Хината молчит; смотрит на кунай, который Таюя достает из-за пояса – вместо флейты. Вот так, просто... - Ты умираешь. – Хината стоит, не двигаясь с места, а лезвие куная касается ее горла. - Да. Чувство, знакомое со времени уединенных тренировок – обмотанная рукоятка в ладони. - Держи, - Таюя усмехается; даже сейчас ей не удается улыбнуться по-настоящему. – Я разлагаюсь... Уже очень давно. Но мне всегда было плевать. - А сейчас? – Хината чувствует странную надежду, а Таюя отступает на шаг. Теперь она безоружна. - Сейчас... надоело. – Таюя кивает, указывая взглядом на кунай в руке Хинаты. – Положи этому конец. И – возвращайся. Твое место не здесь. Ты напрасно последовала за мной. - Нет... Нет! – возражает Хината. – Мы ведь можем... как-то иначе?.. Таюя качает головой: - Ты знаешь, что нет. Это – единственный выход. - Но... но я... – Хината крепче сжимает кунай. – Я же люблю тебя! - И я тебя. Хината застывает, не веря тому, что услышала, а Таюя прищуривает глаза: - Давай.
Отправленные на поиски Хинаты синоби нашли ее, стоявшую над мертвым телом врага. Руки девушки были в крови, а лицо застыло, выражая удивительное спокойствие. Хьюга Хината была готова вернуться домой.
***
Иногда Хинате снится растрепанная девочка с синяками на лице и сломанной флейтой; иногда – тяжело раненная куноити с желто-синими кругами под глубоко запавшими глазами. Всякий раз Хината говорит ей одно и то же: - Следуй за мной. И – просыпается, потому что плачет; а, смахнув слезы, улыбается новому дню. Ведь те, в ком мы действительно нуждаемся, всегда рядом с нами.
Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
Название: Любопытство Автор: Бэр Мелан Бета: Ellfella Фэндом: Наруто Дисклеймер: Кисимото Пейринг: Сакура/Цунадэ Рейтинг: ПГ-13 Жанр: юри Размер: драббл Предупреждения: насилие Размещение: Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку Саммари: Сакура была поймана за подслушиванием. Хокагэ решила наказать девушку лично. Примечания автора: Написано в перерыве между учебой и написанием еще одного фанфика.
читать дальше-И, таким образом, можно сказать, что рейтинг нашей Деревни повысился… - Цунадэ внезапно замолкла и, подскочив к двери, рванула ее на себя. - Ой, - с коротким возгласом в комнату влетела Сакура Харуно. Хокагэ с интересом взглянула на нее: - Подслушиваешь? Может, ты шпионка? - Эээ, нет. Я мимо проходила и просто прислонилась отдохнуть, - покраснела девушка. Блондинка с иронией взглянула на нее, затем повернулась к Сидзунэ: - Оставь нас. Это не касается тебя. - Но… Хорошо, - черноволосая девушка коротко поклонилась и покинула кабинет. Хоккагэ и ее ученица остались одни. Цунадэ коснулась пальцем щеки розоволосой девушки: - Я знаю, что ты не шпионка. Но ты слишком любопытна. И заслуживаешь наказания. Движения Пятой Хокагэ были молниеносны. Одежда Сакуры оказалась разбросана по комнате. Девушка покраснела и попыталась прикрыться руками: - Что Вы делаете, сенсэй?! Пятая огледела изящное тело ученицы. Сейчас на Харуно были лишь ее черные панталоны. «Смущаясь, она выглядит так соблазнительно». Голос Хокагэ хлестанул, словно плеть: - Ты будешь наказана! - Не надо, - начала Сакура, но Цунадэ уже действовала. Она ловко перевернула ученицу на живот: - Надо. Любопытство в среде ниндзя до добра не доводит. В воздухе разнесся терпкий аромат. «Что это?» - удивилась Сакура, почувствовав на спине какую-то холодную жидкость. Девушка дернулась… - Не доводит, - повторила Хоккагэ и начала втирать масло в спину ученицы. «Какая у нее нежная кожа», - подумала Цунадэ, двигая ладонью вдоль позвоночника. Она активировала чакру и направила ее к ладоням. - Хокагэ-сама, что вы де… - голос прервался. Сакура чувствовала, что все ее тело дрожит от желания. «Эти нежные и сильные руки. Как я хочу, чтобы они ласкали мне не только спину, но и грудь…» Розоволосая девушка расслабилась под умелыми прикосновениями наставницы и простонала: - Дааа… Полные губы Цунадэ сложились в усмешку. Блондинка массировала спину ученицы еще несколько минут. - Нравится тебе? – Хокагэ перевернула ученицу обратно на спину. Провела по влажной от пота спине, заглянула в глаза. Положила ладони на груди девушки, нежно сжав соски. - Да, - простонала Сакура, протягивая руки к наставнице. Та со смехом увернулась и поднялась на ноги: - Какая ты извращенная, Сакура-тян. Это всего лишь наказание. И помни, еще раз поймаю за подслушиванием, сеанс массажа будет проведен среди зрителей. Должны же Генины учиться массажу. Цунадэ провела по животу ученицы ладонью (в ответ Сакура выгнулась от нестерпимого желания), рассмеялась… и ловко связала руки розоволосой девушки: - Чуть не забыла. Это же часть наказания, чтоб не могла себя возбуждать ладонями. Не волнуйся, спустя полчаса развяжу. И, покачивая бедрами, Хокагэ вышла из кабинета.
Вот у всех в голове свои тараканы, а у меня - цикады... -__-'
Название: Я помню... Автор:Iz KinG Бета: Джекили Дженекс Фэндом: Naruto Персонажи: Хината, Тен-тен, Наруто, Нейджи Рейтинг: PG-13 Жанры: AU, Драма, Фемслэш (юри), POV, Романтика, Повседневность, Songfic Предупреждения: OOC, AU Размер: Мини Статус: закончен Описание: Наши дни. Тен-тен и Хината описывают то время, когда они мельком друг друга видели.... Публикация на других ресурсах: Не думаю, что кому-то это нужно, но все же, спрашивайте разрешения! Разрешение автора на размещение его работы: получено.
Много времени прошло с нашей последней встречи. Я до сих пор помню тебя. Такая нежная и неземная. Особенная... Твои черты лица, такие нежные. Длинные мягкие, как шелк, волосы. Хрупкая фигура. Твои движения, плавные, как в танце... Я помню все. Даже первую нашу встречу, особенно ее.
В этот день лил дождь. Мне было плохо, и твой брат предложил нам с Ли остаться у вас, переждать грозу. Мы согласились. Пока мы втроем, я, Ли и Нейджи сидели в гостиной и болтали, я многое узнала о тебе. Было видно, что твой брат искренне любит тебя. Я так хотела встретиться с тобой. Особенно после фотографии, которая стояла на книжной полке. Уже тогда я почувствовала необъяснимую тягу к тебе. Может, это было предначертано судьбой?.. Судьбой, чтоб я осталась несчастной!.. В этот момент входная дверь открылась, послышался звонкий и веселый голос парня, и твой, тихий и мелодичный. Я боялась повернуться, увидеть тебя, но меня уже тянуло к тебе. — Здравствуйте, – поприветствовала ты. Медленно, как в замедленной съемке, я повернулась. Сердце остановилось, как и время. Мы смотрели друг другу в глаза. Я чувствовала, что забываю все, даже как нужно дышать. Мои губы еле прошептали: «Привет». Когда подошел Нейджи и взял меня за руку, я опять вернулась в наш мир. Ты отвела взгляд и взяла за руку того парня. Мне захотелось накричать на тебя, мне стало обидно. Странно, правда... Я даже не имела права сделать хоть что-то в этом духе, я же не имела права... Но все равно в сердце больно кольнуло. Ты подошла к брату и потянула того парня за собой. — Нейджи...— ты покраснела. Тебе так шел румянец. – Это мой парень, Наруто. В этот момент я хотела умереть, провалиться сквозь землю... но не смогла. Я сама поздоровалась с ним и стала о чем-то говорить. Было больно и неприятно. Я сама себе врала, а когда Нейджи сказал о наших отношениях, мне стало еще хуже. Почему все вышло так? Почему? Вторая наша встреча была самой длинной и, наверное, самой... волшебной... Я и Нейджи гуляли по парку. Когда я смотрю на него, всегда вспоминаю тебя. Может, только из-за этого я никогда не отпущу его... Только из-за тебя... Мы опять встретились, и ты опять была с ним. С Наруто... Парни решили отойти от нас и о чем-то поговорить. Мы остались одни. Я всегда этого хотела, но в этот момент мне стало страшно. Я смотрела на тебя, любовалась тобой. И в этот момент моя рука потянулась к твоим волосам. Потом я стала ласкать пальцами твою шею, такую мягкую и гладкую. Ты смотрела на меня с изумлением и непониманием. От этого взгляда мое сердце сжалось. — Хината... — выдохнула я. Сердце остановилось. Из глаз потекли слезы. — Хината... я... Я не смогла сказать и просто стала пятиться назад. Почувствовав за спиной дерево, я скользнула вниз на траву и, уткнувшись носом в колени, стала рыдать. Я показала свою слабость, а мне так хотелось быть сильной рядом с тобой. Ты подошла ко мне и села рядом. Так, молча, мы сидели, пока парни не вернулись. Но главное, что ты была рядом... Моя Хината... А третья встреча была последней. В этот день я и Нейджи уезжали из города. Вы с Наруто нас провожали. Я не могла смотреть на тебя, как и ты на меня. Когда осталось несколько секунд и машина почти тронулась с места, я увидела... Ты плакала, но смотрела лишь на меня. Я могла остановить Нейджи, могла выйти из машины, но... Я этого не сделала.
Хината, я помню все... Даже сейчас, лежа в одной кровати с твоим братом, я все равно люблю лишь тебя и думаю лишь о тебе... Я помню...
Возьми меня Излечи меня Убей меня Приведи домой Любыми путями В любой день...
POV Хината
Наруто-кун, прости, что больше не люблю тебя...
- Тен-тен... Тен... Тен... — мои губы шепчут твое имя. Сколько времени прошло с того дня, как ты забрала моё сердце? Я сама не знаю. Только бесконечно думаю о тебе. Прошел почти один год, как тебя рядом нету. Ты уехала, а я отпустила. Но отпустила лишь для вида. Я помню все. Особенно твои глаза. Глаза цвета шоколада. В твоих глазах всегда было так много тепла и нежности. Мне так не хватает твоего взгляда... Снова плачу... обнимаю подушку и зарываюсь в нее носом, чтоб никто не услышал меня. Не заметил моей горечи...
Приди укрыть меня собой, Заставь трепетать, Пока не сольюсь я с тобой. Приди утешить меня поскорей.
Я помню все. Наши встречи, короткие, но встречи. Первый раз, когда я увидела тебя, твою улыбку, твои глаза, в сердце сладко кольнуло. Захотелось тебя обнять и согреться в твоих объятиях, лишь твоих. Но у тебя был мой брат, а у меня Наруто. Знаешь, я его очень сильно любила и не сомневалась в этом... до тебя. Вторая встреча, твои слезы. Почему? Почему ты плакала? Мне было больно... сначала ты дотронулась до меня... было приятно... Я удивилась, как ты можешь меня трогать... Я же тебе не нужна. Но опять я увидела в твоих глазах эту теплоту, а потом слезы. Ты хотела мне что-то сказать, но замолчала. Тен... почему? Я помню, как сидела рядом с тобой. Чувствовала теплоту твоего тела. К сожалению, ты не смотрела на меня, но я... Я любовалась тобой. Последняя встреча... не могу ее забыть. До сих пор сердце замирает и рассыпается от этого воспоминания. В этот день ты меня бросила. Оставила, как разбитую куклу. А я почти решилась... Решилась сказать тебе правду... В этот день плакала я. Никто не понял, почему. Может только ты. Я боялась потерять тебя и потеряла...
До сих пор люблю тебя... Люблю так, что хочу умереть... Люблю так, что, держа руку Наруто, но думаю о тебе... О твоих глазах и теплоте... Я помню...
Слёзы одиночества упадут с дождём, Слёзы одиночества – так никто не увидит её боли Слёзы одиночества упадут в глубокой ночи Она только хочет уйти из этой ложной жизни Слёзы одиночества упадут с дождём, Слёзы одиночества закончатся, чтобы начаться снова...