[Naruto Yuri]

1-40. Сакура/Хината. Вместе принимать ванну. Сакура помогает Хинате вымыться, та стесняется. Оргазм Хинаты, позднейшее самоудовлетворение Сакуры (НЕ на глазах у Хинаты). UST, UST и еще раз UST. Высокий рейтинг.

@темы: Yuri, Fest, Sakura/Hinata, выполнено, NC, My, Fanfiction, 1-ый круг

Comments

[Гость]

AU, ООС Сакуры.

ВАННА ДЛЯ ДВОИХ

- Хина-тян, время принимать ванну; идем, я помогу, - ласково произнесла Сакура. Она с трудом удержалась от смеха, видя смущение черноволосой пациентки:
- Но я могу и одна…
- Не можешь, - оборвала Хинату медсестра, - так назначила Цунадэ-сама. Хочешь, поговори с ней… Мне что, больше всех надо?
Хината подумала, потом вздохнула:
- Идем.
Девушки зашли в ванную комнату. Сакура защелкнула замок и обернулась к пациентке:
- Раздевайся, Хина-тян.
Красная от смущения, девушка подчинилась. Тонкие пальцы расстегнули непослушные пуговицы больничной рубашки. Затем Хината стянула с себя штаны. Замерла, оставшись в нижнем белье. Сакура вздохнула:
- А дальше? Так и будешь в ванной мыться?
Черноволосая сняла с себя оставшуюся одежду и выжидательно замерла. Девушка пыталась прикрыться руками и вжималась в стену.
- Так-то лучше, - розоволосая медсестра подошла к ванне, включила воду, затем отрегулировала ее температуру. Взглянула на пациентку с некоторым сочувствием:
- Успокойся, Хина-тян. Мы же обе девушки. Так что нечего стесняться. Смотри, - розоволосая медленно стала расстегивать пуговицы медицинского халата. Сняла его с себя и аккуратно повесила на специальный крючок.
- Сакура-сан, - пораженно произнесла Хината, во все глаза глядя на девушку. Под халатом Харуно носила только нижнее белье. Причем полупрозрачное и в кружевах! Краска смущения распространилась по плечам. Сакура усмехнулась и разделась донага.
- Залезай в ванну, Хина-тян, - приказала розоволосая. Пациентка вздрогнула:
- Но…
- Быстрее, - в тоне медсестры появилось нетерпение, - или мне сказать Цунадэ, что ты не слушаешься? И попросить разрешения назначить для профилактики, допустим, клизму.
- Не надо! – черноволосая поспешно залезла в ванну. Спрятавшись в воде по горло, она взглянула на медсестру.
Сакура не торопясь подошла и опустилась в воду рядом:
- Я же должна помочь.
Ладонь розоволосой девушки прошлась по волосам пациентки, нежно погладила щеку, плечо. «Какая нежная кожа. Так и хочется ее целовать», - подумала Сакура. Она взяла шампунь и стала втирать жидкость в волосы Хинаты: - Не спорь. Это моя обязанность.
«Как приятно». Пациентка расслабилась. Сильные пальцы медсестры массировали голову, перебирали пряди. На миг девушке показалось, что она вернулась в детство и что это мама помогает вымыться.
- Видишь, ничего страшного, - смывая пену, произнесла медсестра. Затем розоволосая взяла губку и, намылив ее, провела по плечам пациентки.
- Вот видишь, все нормально, - губка двигалась по спине Хинаты. Сакура действовала то нежно, слегка касаясь, то нажимая изо всех сил; проверяя качество, гладила чистую кожу ладонью.
- Хорошая девочка. Теперь облокотись о бортик и закинь руки за голову, - касаясь губами уха, прошептала Сакура. Пациентка покраснела, но выполнила приказ. Харуно с интересом взглянула на открывшийся вид («Какая у нее восхитительная грудь. Так и требует поцелуев»), усмехнулась и приступила к работе.
Когда губка прошлась по груди, Хината вздрогнула и попыталась спрятаться в воде. Сакура отложила губку:
- Хина-тян, тебе больно? Прости, я больше не буду использовать губку. Это, конечно, дольше, но чего не сделаешь ради пациентов; вернись на место, - медсестра намылила руки. Когда черноволосая девушка послушалась, Сакура стала массировать ее груди.
- Не дергайся. Тебе же не больно, - с легким неудовольствием произнесла Сакура и слегка сжала пальцами соски пациентки. Хината дернулась, протестующе вскрикнула, но ее организм явно был не против подобного обращения. Розоволосая усмехнулась и стала смывать пену с напрягшихся грудей пациентки теплой водой.
- Пожалуйста, хватит. Я сама, - взмолилась Хината, но медсестра была непреклонна:
- Нет, это моя работа. Хинаточка, давай сюда свои ножки.
«Хорошо, что она не стала мыть ТАМ», - пациентка успокоилась и выполнила просьбу. Сакура неторопливо намылила голени, смыла пену. Внезапно она захватила ступню черноволосой девушки и начала ее щекотать. Та попыталась вырваться, однако это не удалось.
- По… ха-ха-ха… жалуй… ха… ст… ха… хв… ва… ха-ха-ха… тит… ха-ха-ха-ха, - сквозь смех пыталась остановить медсестру бедная девушка.
Наконец это развлечение наскучило розоволосой. Сакура быстро смыла остатки пены с ног Хинаты и взглянула той в глаза:
- А теперь, Хина-тян, вставай. Осталось немного домыть.
- Нет! Я сама! – испугалась черноволосая девушка. Медсестра нахмурилась:
- Быстро встала. А то клизма будет здесь и сейчас.
Когда Хината выполнила приказ, Сакура взяла губку:
- В качестве наказания я тебя сперва помою губкой, а затем ладонями. Возражения не принимаются. И руки, руки держи за головой.
Первые движения губкой были нежные, ласкающие. Сакура провела по внутренней поверхности бедер, упругой попке, животу… Украдкой бросила взгляд на пациентку. Сакура усмехнулась: Хината была красной от смущения; но при этом девушка, чтобы не застонать от наслаждения, прикусила губу.
«Она уже почти готова», - губы Сакуры тронула легкая ухмылка. Розоволосая девушка стала тереть губкой «треугольник любви» пациентки.
- О-о-о,- не выдержала Хината. Ее тело содрогнулось в бурном оргазме. Вода из ванны перелилась за бортик и лужей растеклась по полу.
«Нет. Это невозможно. Это только сон», - черноволосая девушка чувствовала, что сейчас сгорит со стыда. Она, плача, опустилась в теплую грязную воду.
- Какая нехорошая девочка. Превратила мытье в нечто непотребное. Сейчас сидит и ревет. А ну, встала быстро. Так уж и быть, руками я тебя сегодня мыть больше не стану. А то ты все понимаешь превратно, дрянная девчонка. Но сполоснуть душем я тебя должна. Смыть чистой водой - это основа гигиены, - вернул Хинату в реальность голос мучительницы. Размазывая по лицу слезы, черноволосая девушка встала. Поднялась и Сакура. Она направила на пациентку душ…
Теплая вода помогла придти в чувство. «Все, сейчас все кончится», - черноволосая девушка прикрыла глаза.
- Сюрприз! – с этим возгласом медсестра усилила напор, закрыла кран горячей воды и направила холодные струи между ног черноволосой девушки. Та от неожиданности заорала… и снова почувствовала оргазм.
- Какая похотливая девчонка, - покачала головой Сакура, выключая душ, - так извратить простую гигиеническую процедуру… Мне даже боязно тебя вытирать полотенцем. Сама сможешь? Ну и отлично. Вытирайся, одевайся и бегом в свою палату. А мне еще тут прибраться надо.
Красная от стыда, Хината кое-как вытерлась полотенцем, натянула больничную одежду и выбежала из ванной комнаты.
-Чудесно, - оставшись одна, медсестра открутила насадку душа. Включила воду, отрегулировала ее по температуре. Направила в себя, вспоминая только что случившееся.
Красное от смущения лицо пациентки, ее трогательные попытки прикрыться. Упругие полушария грудей, напряженные, готовые к ласкам. Закушенная нижняя губа («впрочем, это ей не помогло»). Тихий, испуганный голос («так и хочется ласкать эту девчонку; слышать, как она стонет от удовольствия»). Стройное тело, созданное для любви самой природой («медленно касаться, подчинять себе; заставлять ее кричать, стонать, выгибаясь под моими ласками»).
Тело Сакуры изогнулось в экстазе любви. Зарычав, медсестра отбросила душ и принялась ласкать себя ладонями.
- Хина-тя-я-я-ян, - выкрикнула девушка, в очередной раз кончая.
Потом Сакура прибрала комнату, оделась и спокойно вышла в коридор. Стоящая у окна терапевт Куренай Юхи усмехнулась:
- Что, Сакура-чан (она почему-то предпочитала говорить чан вместо тян), опять соблазняешь пациенток?
Медсестра слегка покраснела:
- Ну что Вы, Куренай-сама; я всего лишь помогла вымыться Хинате, - и, не дожидаясь дальнейших дружеских подколов, Сакура поспешила прочь.

[Лянка]

Куренай рулит

А ООС у Сакуры не такой уж капитальный, с учетом АУ особенно Хотя хто знает, мож, она и в каноне кружевное белье носит

Пасибо автору

[Гость]

ну, в каноне она не настолько изощренно-извращенна. У меня появилась идея написать штук 3-5 фанфиков про этот мир: то Сакура издевается над Ино; то соблазняет нового медбрата Саскэ; то устраивает групповуху с Саскэ и Наруто... Но, возможно, это так и останется идеями.
автор

[Гость]

Спасибо за НЦу, заказчик полностью удовлетворен

Но, возможно, это так и останется идеями.

Идеи, вполне стоящие воплощения. Заказчику упорно кажется, будто он читал нечто похожее, правда, в канонном мире.

[Бэр Мелан]

Не знаю. Автор ничего подобного не читал и не писал))))
автор уже можно

[Гость]

Извините, неасилил. Не помешала бы хорошая бета.
мимокрокодил

[Бэр Мелан]

Это точно. К сожалению, предыдущая бета занята поступлением в ВУЗ. Веду переговоры с новой =))))

[Гость]

Спрятавшись в Ваде по горло,

кто этот Вадя? да, отбетить прямо ого-го как нужно. иначе клизма

[Бэр Мелан]

Да, бета мне бы не помешала. или больше внимательности...

[Ellfella]

Текст пробечен.
Качественное ПВП, что для юрийных фиков вообще-то редкость)
Спасибо.

[Бэр Мелан]

Ellfella
Вам спасибо

[Айлемэ]

Бэр Мелан, браво=))

[Бэр Мелан]

Айлемэ
=))) рад, что понравилось

[Гость]

Классно... побольше бы таких фанфиков. Автор молодец)

[Гость]

Исполнение второе.
2193 слова.
Все начинается как обычно – с грязных волос и запаха пота. Абрикосы ссыхаются в курагу, и это неудивительно, ведь на улице плюс тридцать шесть по Цельсию в тени. Кухонная тряпка высыхает тоже и только что не трескается, а в голове тяжело и душно, как в воздухе.
Хината сидит на разобранной кровати, подобрав под себя ноги, и плачет. Простыня давно сбилась, матрас съехал, волосы неаккуратно разбросаны по плечам, но ей все равно. В разрезе длинной, безнадежно большой на Хинату футболки виднеется сероватый лифчик, глаза покраснели, лицо опухло, а в комнате не продохнуть – из-за разбросанного повсюду хлама, из-за наглухо закрытых окон.
Сакура деловито оглядывается по сторонам. Чуть морщится, заметив букет несвежих цветов в вазе и занавешенное зеркало.
- У тебя никто не умер, - говорит Хинате. – Вставай.
Хината ладонью вытирает покрасневший, раздувшийся нос:
- Умер. Я.
Сакура прикусывает губу. Ей хочется кричать, говорить всякие глупости вроде: «Он тебя не стоит», хочется повалить Хинату на спину и взять ее – здесь, сейчас, расширенными ноздрями жадно вдыхая кисловато-луковый запах девичьего пота и старой кожи.
Вместо этого она протягивает руку:
- Идем.
- К-куда? – Хината смотрит с оттенком безнадежности – глупая, глупая.
- В душ, - устало говорит Сакура. Она знает – ей не должно быть дела до Хинаты. Дружеский визит к однокурснице, которую бросил парень, не более того.
Хината, похоже, не понимает. На ее смятой оранжевой футболке – красный знак спирали, и Сакура с замешательством понимает, что это мужская одежда.
«А ты уже не так невинна, да, Хината?»
Взять ее на руки не получится при всем желании – несмотря на то, что Сакура активно занимается спортом. Хината ниже ростом, но тяжелее, уже в талии, но шире в груди и бедрах.
Поэтому Сакура берет ее за руки и говорит:
- Тебе нужно помыться.
- Да... Я грязная, - неуверенно соглашается Хината. Поднимается с постели, следует за Сакурой в ванную, где за плотно закрытой дверью поселился запах затхлости, как от мокрого зонтика, вовремя не вытащенного из пакета.
Хината с трудом удерживается на ногах, и Сакура догадывается, что она уже несколько дней ничего не ела. Может, делала себе чай и забывала про него, попусту пачкая чашки темной заваркой.
- Подними руки, - советует Сакура, прижимая Хинату спиной к стене, не позволяя упасть. Та подчиняется. На ладонях Хинаты – темно-красные полукружия ранок и запекшаяся кровь. Продезинфицировать бы, недовольно думает Сакура. Берется за подол чужой футболки, стягивает ее через голову, брезгливо роняет на влажный пол.
Хината остается в несвежем белье – сетчатый лифчик, трусики-стринги, выпирающие ребра и бедренные кости. Экстремальный способ худеть, что ни говори.
Плечи Хинаты сгорблены, под грудью – покраснение. Сакуре хочется ударить ее за такое пренебрежение к себе... или провести языком по солоноватой воспаленной коже, унимая боль.
Смывая.
Вода из крана – ржавая, будто с кровью. Сакура хмурится, ждет, пока она станет чище, а потом включает душ.
Отрегулировав температуру воды при помощи отставленного локтя, Сакура обнимает Хинату, задерживается руками на ее плечах чуть дольше, чем нужно. Хината смотрит измученным непонимающим взглядом, у нее синяки под глазами.
Сакура легко расстегивает лифчик с большими чашечками, проводит ладонями по предплечьям Хинаты, побуждая ее опустить руки. Лямочки падают одна за другой, Хината переступает с ноги на ногу. Она больше не плачет, а по нежным щекам с явственными отпечатками отросших ногтей растекается запоздалый румянец.
Раньше Хината стеснялась даже переодеваться при Сакуре – всегда отворачивалась, краснея как мак, – но сейчас все не на своих местах.
Сакура прокладывает путь от плеч Хинаты к ее бедрам, задержав дыхание, избегая смотреть на большую грудь с удивительно аккуратными расслабленными сосками и воспаление под ней. На руках Сакуры остается скатанная старая кожа. Съесть бы, в какой-то прострации думает Сакура. Сделать частью себя... как и саму Хинату.
«Она не должна понять».
Сколько мы уже знакомы, думает Сакура. Два года? Может, чуть больше?
Нагнувшись и походя скользнув взглядом по красноте, расплывающейся на внутренней стороне бедер Хинаты, Сакура продолжает раздевать однокурсницу – совсем не так, как хотела бы.
- Сакура, - говорит Хината неверным, мокрым голосом. Ее грудь пахнет молоком, а бедра у нее, ближе к сокровенному, затоплены красным, вспухшим; клубничный джем на твердом белом шарике холодного мороженого...
- Все... все будет хорошо, - обещает Сакура.
- Правда? – трусики остаются на полу. Хината смотрит на Сакуру – доверчиво и прямо. На ее щеках проступил знакомый румянец, и это слишком.
Слишком.
«Она не должна понять».
- Ну вот, развела тут мокроту, - Сакура обнимает Хинату за плечи; Сакура улыбается странной, неуловимой улыбкой. – Это жизнь, а не рай. Ты не обязана быть идеальной.
- Иде… – влажные распухшие губы Хинаты медленно распахиваются, готовясь выговорить ненавистное Сакуре слово, и самоконтроль дает первую трещину.
У Хинаты вкус персиков.
И кожа ее напоминает кожуру персика – такая же нежная, кое-где с трогательным бесцветным пушком.
- Сакура?.. – сначала Хината послушно открывает рот, позволяя целовать себя, и ко вкусу персиков примешивается терпкий привкус крови. Изодранное небо, кровоточащие десны – что ты с собой делаешь, дурочка? Моя желанная дурочка, моя…
Целовать щеки Хинаты, слизывая с них пот и слезы, ничуть не менее приятно, чем целовать ее в губы. Сакура закрывает глаза, скользя языком по шее Хинаты. Не оставлять засосов, ни в коем случае не оставлять, от боли ищут еще большей боли, но я не хочу причинять ей боль.
«Поэтому она не должна понять».
- Идем, - взяв Хинату за руки, Сакура тянет ее за собой. Босыми ногами она уже стоит в ванной; струи воды бьют по коротким жестким волосам, смягчая их, и тоненькая летняя майка прилипает к спине – Сакура не собирается раздеваться. Сакура смеется: – Ну же!
- Я… мне… – Хината не понимает, что происходит. В ее голосе уже не слышно слез, но она слишком измучена, чтобы думать.
Она может только довериться. Слепо отдаться воле другого человека.
«А ведь мы знакомы только два года, - думает Сакура, когда Хината неуверенно пытается улыбнуться. Это не настоящая улыбка, но уже лучше, чем ничего; губы, которые Сакура только что целовала, кривятся так, будто Хината вот-вот заплачет. Нельзя этого допустить. – Будь на моем месте кто-то другой…»
- Мне… стыдно…
- Мы обе девушки, - напоминает Сакура. – Смелее!
Хината зажмуривается и, подняв ногу, переступает через край ванной; Сакура тут же обнимает ее, затаскивает под душ – теплые струи. Она уже мокрая – вся, насквозь, и это хорошо. Правильно.
- Садись, - предлагает Сакура, - я помогу тебе.
- Но… – Хината пытается несмело возразить, и тогда Сакура целует ее снова. Этот поцелуй другой – крепкий и мимолетный. Сакура толкает Хинату к ближайшей стене так, что та едва ли не падает:
- Садись. Ты сейчас не сможешь сама о себе позаботиться.
Это правда, и Хината усаживается в ванную, запоздало смутившись, притянув колени к груди. Странное поведение Сакуры не кажется ей неуместным. Может, если бы это была не Сакура… Если…
- Тебе правда нравится этот гель для душа? – Сакура морщится, глядя на прозрачную пластиковую бутылку. – «Цветущий апельсин»… К черту!
В ее последней фразе слышится неуместное ожесточение. Хината вскидывает голову – только для того, чтобы увидеть, как Сакура сметает все гели и шампуни с края ванной. «Цветущий апельсин» падает последним; из открывшейся от удара о кафель бутылки медленно вытекает оранжевая субстанция. Совсем рядом лежит футболка, которую Сакура первым делом стащила с Хинаты.
- Лучше этот, - щелкает крышка нового геля, который Сакура взяла с полки над умывальником, - «китайская вишня». Не сутулься! – добавляет она секундой позже, выдавливая гель себе на ладонь. Хината испуганно подхватывается – она и впрямь сгорбилась. Так было удобнее сидеть. Выпрямившись, она чувствует себя еще более неуверенно… если такое вообще возможно.
Сакура едва удерживается, чтобы не прикусить губу, когда видит лицо Хинаты, вскинувшей на нее взгляд. Этот румянец, почти лихорадочный, этот влажный блеск из-под бархатистых ресниц…
«Забудь об этом. Она не должна понять».

[Гость]

- Вот так, - Сакура легко опускается на колени – ванна кажется очень твердой, и так неудобно, но сейчас даже это доставляет удовольствие. Она рядом с Хинатой. Она… – Облокотись на край ванной, - советует Сакура. Перегнувшись через сжавшуюся в комок и еще пуще покрасневшую Хинату, она тянется за мочалкой. – Нужно все это смыть. Ну же! – она шлепает Хинату по бедру, вынуждая развести колени. – И ноги опусти. Не нужно подтягивать их к животу, я тебя не обижу. Расслабься.
Зажмурившись, Хината заставляет себя подчиниться – и чувствует легчайшие, нежнейшие прикосновения к груди. Сакура осторожна так, как нельзя было ожидать. То, что она делает, приятно, и Хината действительно расслабляется. Сознание медленно пустеет, тело само подается навстречу осторожным прикосновениям; Хината упускает момент, когда мочалка в руках затаившей дыхание Сакуры сменяется губами и языком.
Это горячо. Сакура сама очень горячая; она старается не прикасаться к Хинате больше, чем нужно. Упершись руками в края ванной, она целует-вылизывает-нежит. Открыв глаза, Хината видит, как вздрагивают острые лопатки на худой спине, едва прикрытой намокшей майкой, как торчат непослушные намокшие волосы. Зарыться бы в них пальцами…
Но нет, на это нет сил. Сил нет ни на что. Все происходит слишком быстро, но сейчас Хината не хочет ни о чем думать. С Сакурой легко и естественно; она не отталкивает, не собирается «углублять» отношения. Хината точно знает, что потом сможет здороваться с ней как ни в чем не бывало. В конце концов, они и до сегодняшнего дня виделись редко. Случайное знакомство, случайный звонок… Все случайно.
«Она не должна понять», - думает Сакура, осторожно оттягивая зубами затвердевший сосок Хинаты и тут же его отпуская, вслушиваясь в невольный стон. Хината тут же пытается прикрыть рот ладонью, но Сакура мягко отводит ее руку – ни к чему. Сдерживаться тебе сегодня ни к чему. Доверься мне… Ты не обязана быть идеальной.
Разметавшиеся темные волосы Хинаты, гораздо длиннее, чем ее собственные, прикрывают грудь с напряженными сосками, и тогда Сакура спускается ниже, вбирая губами кожу на впалом животе Хинаты, прикусывая, втягивая в рот, будто пытаясь лишить всей соли накопившегося пота. Руки Сакуры теперь уже откровенно ласкают тело Хинаты; в ее пальцах до сих пор зажата мочалка.
- Сакура!.. – в голосе Хинаты слышится откровенная паника. – Не там, пожалуйста! Только не там!..
Ее слова прерывает очередной непроизвольно вырвавшийся стон; она помнит, как меня зовут, думает Сакура. Это глупая мысль, и Сакура отказывается от нее, перемещая руки на бедра Хинаты и уронив зеленый цветок мочалки ей на живот.
- Нет!.. – Хината пытается свести колени, но все бесполезно – не в этой позе. А Сакура не спешит. Она начинает с медленных круговых ласкающих движений – не хочет пугать Хинату. Не хочет, чтобы та вздрагивала и зажималась – слишком уж нежное это место, и девушка должна не замыкаться в себе, прячась, а открываться навстречу, как отворившаяся чашечка цветка…
Каждое прикосновение Сакуры будто убеждает Хинату: тише. Все хорошо, все в порядке, все как всегда, просто тебе это нужно сейчас. Доверься мне, по-настоящему доверься. Я помогу тебе, я знаю, что делать.
Постепенно Хината расслабляется снова, и тогда Сакура становится смелее с ней.
Сакура пачкает ее нежные бедра вязкой слюной. Слюны много, слишком много, Сакура не успевает сглатывать все. Круги, которые описывает ее язык, все сужаются и сужаются; руками Сакура придерживает Хинату за бедра – не дергайся. Не де…
И все-таки Хината дергается, вскрикивая, и сразу же обмякает.
У нее вкус персиков.


Через час Хината сидела на кухне, одетая в чистый домашний халат и для верности закутанная в плед. Летняя погода, непредсказуемая и непредвиденная, подбросила очередной сюрприз – ливень, да такой, что ничего на расстоянии нескольких метров не видно. Вместе с ливнем, само собой, произошел резкий спад температуры. А еще отключили электричество – видимо, из-за грозы.
Сидевшую у открытого окна Хинату клонило в сон. Глаза слипались, а Сакура, чью одежду составляли только фартук Хинаты и подсыхающие семейники – другого белья она принципиально не носила, – возилась у газовой плиты.
- Вот, - объявила она наконец, ставя на стол тарелку со свежими котлетами и зеленью. – Попробуй.
Хината бессознательно улыбнулась. Взяла вилку…
Огурцы казались сладкими.
- Очень вкусно. Спасибо тебе… за все.
Сакура кивнула:
- Не за что. Пойду на балкон, посмотрю, как там моя одежда. Может, уже подсохла… Подождешь меня?
- Конечно, - пообещала Хината. Сакура подошла к ней, сняла влажное полотенце с темных волос:
- Так лучше. Что?.. – перевела взгляд на Хинату, неожиданно сжавшую ее запястье.
- Ты... чистая, - сказала Хината.
Сакура не нашлась, что ответить.
«Она не должна понять».
Из кухни Сакура позорно сбежала. Балкон, а здесь – закрыть двери, прижаться к стене, как сама недавно прижимала Хинату, и вспомнить: тяжелые груди, вкус персиков, разметавшиеся волосы.
Почти искрит.
Вдохнуть знакомый запах, исходящий от фартука Хинаты, пробраться под этот фартук ловкими пальцами настоящей спортсменки, сжать собственную грудь, совсем не такую объемную, как…
Сжать – до боли. Грубее. Жестче. Незачем церемониться с собой; Хината не поняла, Хината сказала – чистая. Чистая.
Полуспущенные семейники, стена холодит обнаженные ягодицы, а одна рука уже между худых бедер с выпирающими костями; глубже. Быстрее.
Это – лучшее средство от безответной любви.
«В этом мире ты можешь легко найти секс – он повсюду.
Но любовь – любовь ты встретишь редко, и не всегда поймешь, что это она. Любовь не представится тебе, протянув в приветствии теплую шершавую ладонь; ты можешь не отличить ее от секса».
За окном вспыхнула яркая молния – и сразу же погасла. Прогремел запоздалый гром.
В изнеможении привалившись к стене, Сакура тяжело дышала.
Когда она вернулась на кухню, Хината уже спала, уронив голову на стол. Сакура разбудила ее только затем, чтобы довести до перестеленной кровати и уложить на хрустящие простыни, вслед за этим укрыв теплым одеялом.
Вещи Сакуры не высохли, но это не имело значения – при таком-то дожде. Хината, правда, не хотела ее отпускать, в полусне сжимала ее руки и больше не краснела…
Но Сакура знала – ей пора. Она сделала все, что могла. Слишком много – хуже, чем слишком мало. Она не хотела, чтобы Хината зависела от нее.
Пусть сначала решит, что это для нее – секс или любовь.
Сама Сакура решила давно. Два года назад.

[Shelma-tyan]

Очень понравился второй текст. Спасибо большое Автору

[Гость]

Спасибо))
польщенный автор второго текста

[Бэр Мелан]

Текст очень понравился. С удовольствием прочитал.

[Гость]

Бэр Мелан, спасибище!))
А. № 2

[Диспойна]

Второй текст очень радует - грамотно, вхарактерно и чувственно... Читать сплошное удовольствие.
Спасибо автору большое.

Можно открыться в ЛС? Я бы еще ваши тексты почитала)

[Ellfella]

Эль-фирЭ, тур окончен, так что признаюсь здесь)
А. №2

[Гость]

Это прекрастно😆
Жестко угарнул от" треугольника любви"😂😂😂😂😂😂😂😂😂😂